Корсо скользнул взглядом по холщовой сумке, лежавшей у девушки в ногах. Его, разумеется, не отпускало горькое чувство поражения, зудящее, как ножевой шрам на совести. Досадно от того, что он хоть и играл по правилам, legitime certaverit, но двигался в ложном направлении. Так что радость триумфа угасла в самый момент победы — неполной и сомнительной. Выдуманной. Будто он сумел одолеть призраков, колотил кулаками по ветру или кричал в тишину. Видимо, поэтому Корсо с таким недоверием созерцал плывущий в тумане город, ожидая, пока он наконец опустится на твердую почву. И только тогда можно будет в него ступить.
Он слышал ритмичное и тихое дыхание девушки, прикорнувшей рядом. Видел обнаженную шею под курткой; потом протянул левую руку и убедился, что в ее пальцах мягко пульсирует жизнь. От девушки, как всегда, пахло юной плотью и лихорадочным жаром. Память и воображение помогли ему представить стройное тело с мягкими изгибами — до самых кончиков босых ног, рядом с которыми стояли белые теннисные тапочки и валялась его сумка. Ирэн Адлер. Он так и не узнал, как ее на самом деле зовут, но помнил ее наготу в полумраке, линию бедер, вырезанную в полосе света из двери, полуоткрытые губы. Невыразимо красивая и безмятежная, сосредоточенная на собственной молодости и в то же время спокойная, словно тихая заводь, таящая в себе вековую мудрость. А в глубине светлых глаз, которые пристально смотрели на него из мрака, — темное отражение самого Корсо в сиянии света, похищенного у небес.
Теперь ее глаза снова наблюдали за ним — изумрудные, из-под длинных ресниц. Девушка проснулась, сонно потянулась и потерлась щекой о его плечо; потом резко выпрямилась, покрутила головой и уставилась на Корсо:
— Привет, Корсо. — Куртка скользнула к ногам; белая футболка обтягивала великолепную упругую грудь, тело прекрасного юного животного. — Что мы тут делаем?
— Ждем. — Он показал на город, словно паривший в густом речном тумане. — Пока он не станет реальным.
Она посмотрела туда же, не сразу поняв смысл его слов. Потом спокойно улыбнулась.
— Может, ему никогда не суждено стать реальным.
— Значит, мы так и будем здесь стоять. В конце концов, место недурное… Мы — наверху, а внизу, у наших ног — ирреальный мир. — Он повернулся к девушке, чуть помолчал, а потом добавил: — «Она повела бы меня к славе, богатству, знанию. Ая составил бы ее блаженство…»[152] Ты не собираешься предложить нечто подобное мне?
Улыбка девушки была полна нежности. Она задумчиво наклонила голову, затем подняла взор и посмотрела Корсо прямо в глаза: