Глава 10. Исчезнувшие империи
"Стремительный" был необычным кораблем. В отличие от стандартных галер, у него весла играли явно подчинённую роль по отношению к парусам. Можно было сказать, что это - корабль старой школы. О, нет, такая технология не была утеряна при Закате, но использовалась ныне редко. В прибрежной зоне, где легко наткнуться на рифы, а ветер запросто может дуть в сторону берега, маневренность, предоставляемая веслами, попросту ценнее. Преимущества паруса начинают раскрываться при дальнем плавании, но дальних путешествий уже давно не совершалось.
Что ж, то, что ожидалось теперь - это уже что-то. Хотя Килиан полагал, что для "Стремительного" путешествие к берегам бывшей Восточной Империи - далеко не предел, но об этих мыслях пока предпочитал помалкивать.
Пока.
Капитан корабля Аксион Тойнби, немолодой седовласый мужчина с лихо закрученными усами и застарелым шрамом на левой щеке, оказался человеком на редкость спокойным и флегматичным. В отличие от своих матросов, он не испытывал никакого суеверного ужаса перед перспективой взять на борт парочку "колдунов".
- Полезное что умеете? - только и спросил он.
- Я обеспечу нам попутный ветер на протяжении всего пути, - ответил Килиан.
- Дело хорошее.
Ничто в голосе капитана не позволяло предположить, что он хоть немного впечатлен.
- А я, - подхватила Лана, - Могу лечить раненых.
Аксион окинул ее безразличным взглядом и вынес вердикт:
- Будет лучше, если до прибытия вы не будете покидать свою каюту.
Глаза чародейки опасно сузились:
- Это в духе "женщина на корабле к беде"?
- Это в духе "мужчины при виде женщины могут потерять в здравомыслии", - невозмутимо ответил старик.
- Не теряют, если они не животные, - уверенно возразила девушка.
Килиан не мог с ней полностью согласиться, но уже уяснил, что когда ее голос приобретает такие интонации, лучше с ней не спорить.
А вот капитан явно не был впечатлен.
- Все мы немного животные, - философски развел руками он.
Было в этом старом моряке нечто такое, что всегда мечтал проявлять сам Килиан, и что никогда у него толком не получалось. Не просто спокойствие: сделать морду кирпичом чародею вполне удавалось. Некая невозмутимость, незыблемость. Он походил на скалу, которая останется неподвижной, как бы ни ярился ветер. Шторм, абордаж, конец света или вовсе женщина в гневе - ничто не могло поколебать его.
А главное, что эта невозмутимость распространялась и на других. По крайней мере, побившись об эту "скалу", Лана успокоилась в рекордно быстрые сроки.