Вода была хороша на вкус, ломила зубы. Сосны-хранительницы снизу, из оврага, казались Ире сказочными великанами, достающими до неба. Заросшая травой темная часть оврага с крестом тоже была как из сказки. Ирина медленно повернулась вокруг себя. Склоны оврага, ручейки, солнечные лучики, пробивающиеся сквозь кроны деревьев, заросли травы, тропинка, поднимающаяся в сухой теплый лес, — плавное вращение создало завораживающую сознание панораму, замедляющую время. Если бы не слетевшиеся комары, идиллия сопричастия и проникновения в еле слышное гулкое волнение леса могла стать полной.
На тропинке Дима протянул Ире руку, чтобы помочь подняться на самую высокую ступеньку. Она по инерции схватилась за нее, потом выпустила. Ей не хотелось быть похожей на его жену, которой он помогает подниматься. Сильно отталкиваясь ногами от корней, она как пружина взлетела наверх, обогнав мужчину и постаравшись сделать вид, что приложенные усилия ей ничего не стоили.
Выбравшись из леса уже знакомыми женщине длинными дорожными волнами, они еще полчаса ехали по хорошему шоссе до второго источника. Ориентиром для поворота к нему была деревня с трехглавой белой церковью и пристроенной колокольней, синяя глава которой из луковицы в нижней части переходила в устремленную в небо пирамиду в верхней. Наезженный проселок вел мимо деревни в темный еловый лес. В лесу они остановились и пошли по утоптанной многими ногами влажной дорожке, вдоль которой как часовые стояли высоченные необхватные ели. Ире казалось, что сказка продолжается: из светлого леса молодец привез девицу в темный, где хранятся все лесные тайны, где хозяева — лесная нечисть, а люди — редкие гости.
Перед спуском к источнику, на широкой полянке, закрытой елями от солнечного света, стояли две резные беседки с лавками и дубовым столом. На орешнике и березе за ними висели сотни разноцветных тряпочек, привязанных суеверными людьми, а чуть дальше начиналась капитальная деревянная лестница с удобными перилами и широкими ступеньками, ведущая метров на двадцать вниз, к бревенчатому домику с купальней под навесом.
Над входом в домик висела иконка, внутри, над чашей с водой — еще одна. На полочке под иконкой стояли одна прямая потухшая свечка и несколько кривых огарков.
Дима пошел за домик раздеваться. Чтобы не смущать решившего купаться мужчину, Ира осталась в домике, смотрела, как вырезаны окошко и подоконник, как хитро встроена в стену лавочка, как просто и с какой любовью устроена каждая мелочь. Было слышно, как за стеной купается Дима. Судя по тихим звукам, он не прыгнул в воду с размаха и не плескался, а осторожно сошел по ступенькам и несколько раз окунулся.