Ирина вышла к мужчине ровно в тот момент, когда он подошел к двери. Его глаза горели, щеки разрумянились и ей показалось, что он подрагивал.
— Ты зачем намочил голову? — строго спросила Ира.
— Чтобы оставить воде свои болячки, в купели надо окунаться с головой, — весело ответил мужчина. — И окунаться три раза, во имя святой троицы. Еще и креститься. Я, правда, не крещусь, но ныряю три раза, как научили.
— Иди, окунись, — предложил он Ире.
Ужас какой! Ее пробрала дрожь уже от одного предложения. Она трогала воду — жутко холодная.
— Нам повезло, что никого нет, — продолжал Дима. — Тебе даже купальник не надо одевать. Иди, я покараулю. Окунись без головы, один раз, если боишься заболеть. Выскочишь помолодевшей, кожа загорится! Сразу поймешь, что я сейчас чувствую!
Нет! Пока это удовольствие не для нее.
До третьего источника они ехали еще полчаса. Проехали райцентр, железнодорожный переезд, красивый мост через красивую Волгу с непривычно высокими зелеными берегами и белыми валунами у воды и в воде. От дорожных впечатлений и многих поворотов голова Иры опять закружилась и потеряла ориентацию. Направления на север, юг, запад и восток больше не имели смысла. Ей стало все равно, куда они направлялись. Ей было все равно, поворачивали они налево или направо или продолжали ехать прямо. Главное, путь вел их вперед, и это было правильно…
Третий источник был совсем обжитой, с несколькими постройками, и располагался не в лесу, а в речной низине между полей. К нему вели две проселочные дороги, а, когда они подошли к деревянным домикам, по ту сторону речки Ирина увидела еще и третью.
Вокруг небольшого спускающегося к речке луга с подстриженной травой и разбитыми цветочными клумбами, между купальнями, часовнями, молельным домиком, мостиком через речку и целым рядом мест для пикника с мангалами и крытыми верандами для отдыха были проложены дорожки и деревянные мостки над болотистыми местами. По дорожкам и мосткам парами и группами ходили люди. Сверху в луг уткнулись десяток легковушек и две заказные маршрутки — синяя «Газель» и белый «Паз». Перед большой часовней две предприимчивые женщины в белых платках собирали пожертвования на строительство храма и заодно торговали пятилитровыми пластиковыми бутылками — пустыми и наполненными освященной водой из родника, все по одной цене и дороже, чем вода в магазине. Одинокая бедная березка на задах часовни была как разукрашенная елка — в ленточках и тряпочках, шевелящихся на ветру.
Купальни были устроены в двух домах, отдельно для мужчин и женщин. От сараев дома отличали небольшие окошки по обе стороны от двойной двери, открывающейся половинками налево и направо. Около женской купальни ожидали очереди три или четыре пожилые женщины и девочка, перед мужской очереди не было.