Ренцо буркнул было что то, для чего он ее купил, Деметри не касается… но по существу возразить было нечего. Да, проверить нужно, вылечить, и чем раньше, тем лучше, он для этого врача и позвал… для того, чтобы Мэй была здорова. Обычный осмотр. Но как ей-то это объяснить?
На глазах девочки выступили слезы.
Когда ее попытались положить на стол, она закричала и забилась так, что Ренцо сдался. Лучше снотворное. Надо было сразу, он не оценил… Что он вообще понимает в женщинах?
Теперь Мэй спит, и будет спать до утра.
А вот ему самому не поспать. Что делать, если она проснется, а он не увидит?
Зажег масляную лампадку, взял… «Жизнеописания» Плутарха, что ли… первое что подвернулось. Скоротать время.
Велел Гильему принести побольше кофе.
А Мэй спала, тихо постанывая, вздыхая, переживая что-то во сне…
«Дорого обходишься», да. Но дело не в деньгах. Дело в ответственности.
Мэй проснулась еще до рассвета, но долго лежала, прислушиваясь.
Такая легкость во всем теле, просто удивительно. Она уже и не помнила, когда так было. Ничего не болело.
Только в душе… даже не понять…
Лоренцо сидел за столом, задумчиво писал что-то… или даже, скорее, рисовал, Мэй было не видно.
Он не спал всю ночь?
Мэй старалась лежать тихо, не шевелиться, но он услышал.
— Доброе утро, — сказал он, не поднимая глаз от своих бумаг. — Хорошо, что ты проснулась, я уже собирался тебя будить. Нам скоро в дорогу.
Притворяться бессмысленно. Мэй села, натянув одеяло до самого носа, завернувшись в него. Рубашка снова была на ней, но почему-то именно сейчас, с утра, она чувствовала себя особенно голой и беззащитной. Вчера такие мелочи не волновали ее, вчера ей было слишком плохо.
Голой и грязной.
Брезгливость на лице того врача…
Это всего лишь врач, то, что он делал — его работа. Истерика прошла, и вот так, проснувшись в теплой постели, было немного стыдно. Хотя мысль о том, что кто-то может осматривать ее снова — вызывала дрожь. Но теперь, наверно, уже не будет? Ей нужно немного времени… Да, еще немного, и она поймет, что делать теперь.
Ребра больше не болели и можно спокойно вздохнуть. Мэй осторожно потрогала бок под одеялом.
— Как ты? — спросил Лоренцо.
Обычный вопрос, как «доброе утро», но вдруг пробрало почти до слез. Мэй сжала зубы. Так нельзя, она слишком расслабилась.
— Хорошо, — тихо сказала она.
— Хочешь кофе? — предложил Лоренцо. — Гильем принес мне, но я еще не пил. Хочешь, пока горячий? И булочки… тоже горячие, вкусные. Иди, садись.
Он пододвинул ей второй стул, сам чуть подвинулся к другому краю стола, собрал и сложил стопкой свои бумаги. Поставил ей ближе чашку кофе и булочки.