При всем том у нашего персонажа речь малограмотная, манеры жуткие — может в любую минуту почесать в самом неожиданном месте, особой заботой и любовью пользуется причинное место. Беспрестанно цыкает гнилым зубом, всегда лезет посмотреть через плечо пишущего или читающего. Встревает в любой разговор, перебивая говорящих и только что не расталкивая их руками. По телефону обычно орет, орать и материться вообще любит.
Однажды, когда Срывкин в присутствии коллег особо витиевато поливал кого-то непечатной лексикой по телефону, в дежурку вошел Козаченко. Спросил:
— Кому это он такие дифирамбы поет?
— Да вот, жену свою на путь истинный наставляет… — тихо сказал кто-то из присутствовавших оперработников.
Но… Срывкин мгновенно тишает и вьюном вьется в ногах любого начальства. Он — ас латентного подхалимажа. Постоянно нацелен на то, чтобы кого-нибудь подсидеть или заложить начальству. После чего обязательно последует проработка приговоренного к закланию оперработника на партбюро или на партсобрании. Недаром у Срывкина кличка в коллективе: Тихобздуй…
Олег поморщился, вспомнив, как месяц назад сам чуть было не стал фигурантом персонального дела.
…В воскресный день, предупредив дежурного по отделу о выходе из дома (неукоснительное правило, которому должны следовать все оперработники!), Козаченко отправился с женой за покупками.
Нина, красавица на восьмом месяце беременности, — живот вперед, он — рядом. У входа в продовольственный магазин расстались. Жена осталась на улице: гастрономические запахи вызывали у нее тошноту — обычное явление для женщины на сносях. Козаченко ринулся внутрь. Вдруг крик Нины. Выбежав из магазина, Олег увидел, как трое кавказцев затаскивают ее в «жигуль». Реакция Козаченко была мгновенной. Несколько приемов рукопашного боя — и двое насильников улеглись на тротуаре. Третий бежал сломя голову, бросив машину и подельников.
Вернувшись домой, Олег вызвал «Скорую» для Нины, затем сообщил дежурному об инциденте. Дежурил Срывкин.
— Молодец, старик, ты — рыцарь. Только так и надо отвечать этим кавказским «носорогам», а то они совсем распоясались!
Каково же было изумление Олега, когда он, придя на следующее утро на службу, обнаружил на доске объявлений призыв к коллективу коммунистов-чекистов рассмотреть персональное дело подполковника Козаченко по факту пьяного хулиганства в общественном месте и нанесения телесных повреждений благопристойным гражданам, одернувшим дебошира.
Как выяснилось потом, Срывкин в воскресенье зря времени не терял, и после звонка Олега развил бурную деятельность: получил выписку из журнала регистрации травматологического пункта о тяжести травм «носорогов»; пригласил в отдел родственников потерпевших, которые якобы были свидетелями тирании, и получил от них заявления на распоясавшегося кагэбэшника. Тогда же, в воскресенье, согласовал вопрос с начальником горотдела Горемыкой о проведении партийного расследования по факту хулиганских действий Олега. В итоге — объявление о слушании персонального дела, начертанное собственной рукой Срывкина.