Андрей с Таней уехали неделю назад. Маршрут у них был такой: Рязань, Владимир, Нижний Новгород, Чебоксары, Йошкар-Ола, Казань, Ижевск, Уфа, Оренбург, Самара, Саратов, Пенза, Тамбов, Липецк, Воронеж, Курск, Орел, Брянск, Смоленск, Могилев, Минск, Вильнюс, Рига и Калининград. В Калининграде мы должны были с ними встретиться. У нас же был маршрут гораздо меньше: Тверь, Великий Новгород, Санкт-Петербург и Котка. Сегодня рано утром уезжали мы. За неделю ребята побывали в восьми городах, и сейчас были в Уфе. Их поездка увенчалась успехом, в пяти городах они нашли людей, во Владимире, Чебоксарах, Казани, Ижевске и Уфе. По моей личной просьбе, будучи в Нижнем Новгороде, они заехали в деревню, где была моя мама. Они сказали, что нашли ее в доме, сидящей в кресле. Она оставила мне записку, она была в запечатанном конверте, и они не стали его вскрывать. Сказали, что привезут. Они похоронили маму и поехали дальше. Не все их встретили тепло и радушно. Им встретились группы людей по пять-шесть человек, только в одной оказалось семеро. В Чебоксарах они встретили вообще одну пару. Большинство из них поступили как мы, уехали из города в места, где есть автономные от городских систем коммуникации. Некоторые жили на окраинах городов, в пустых многоэтажных домах тупо опустошая магазины. Эти сильно налегали на алкоголь, и некоторые из них на наркотики. Из таких мест они старались побыстрее смыться, и не оставляли координат нашего дома. В Казани их встретили очень тепло. Там была община татар. У них тоже была скотина и огород. Сейчас они были в Уфе, там их встретили тоже очень радушно. В этой общине тоже была практически одна молодежь.
Зазвонил мой будильник, но я не спала. Я ворочалась полночи, и в четыре утра проснулась окончательно. Финн развернул меня к себе и уставился своим лицом мне в грудь. Одной рукой начал ее гладить и стаскивать зубами бретельку моего ночного платья.