Татьяна. А чего ты хотел? Чтобы просто знала, что меня глупенький мальчик любит? Я не верю в слова. Что их произносили, что нет. Колыхания воздуха. И больше Пушкина мне не читай. Ты скверный чтец. Но все это не значит, что я не хочу тебя видеть. Мы можем быть друзьями. Я тебе тогда это говорила и говорю сейчас: мы можем быть друзьями. Это значит, что завтра жду тебя на чай. Будут твои любимые кексы с апельсиновой начинкой, политые шоколадом.
Александр. Мне прийти с Олей?
Татьяна. Как хочешь. Расскажешь, чем занимаешься.
Александр. Я хочу прийти один.
Татьяна. Я, наверное, тоже хочу, чтобы ты пришел один. Твою сестру вижу часто. А тебя не видела пять лет. Что ты эти годы делал?
Александр. Дышал.
Татьяна. Вот расскажешь мне, как и чем дышал. Это так странно: не видеть человека, а потом увидеть его снова. Как будто воскресший из мертвых. Ты для меня тогда умер, а сейчас как друг воскрес.
Александр. Завтра мама приедет.
Татьяна. Она приедет днем, а ты придешь ко мне вечером.
Александр. Я приду.
Татьяна. Давай поцелую тебя по-дружески. (Долгий поцелуй). Кажется мне, что это был не дружеский поцелуй. Прощаю. Но в следующий раз так делать не смей. Сколько тебе раз можно говорить — я не твоя! И больше не придумывай никаких историй. Да и в прошлой жизни я твоей тоже не была. Смотри, скоро начну тебя избегать. Учти, не шучу. И я ничего не почувствовала, так и знай.
Александр. Не сомневаюсь.
Татьяна. Иди уже. Жду тебя завтра на кексы.
Александр. Маленькие желтые кексы с цедрой, политые черным горьким шоколадом, и холодное французское шампанское в ведерке со льдом. Звучит заманчиво.
Татьяна. В этот раз шампанского не будет.
Александр. Но в прошлый оно было.
Татьяна. Люблю дегустировать шампанское. В подвале целый шкаф с винами. Почему бы и не угостить друга?
Александр. Быть вашим другом приятно, но немного опасно. У королев часто меняется настроение, и пажи чувствуют это первыми на себе.
Татьяна. У меня оно меняется редко. Может быть, поэтому я — не королева.
Александр. Мы же говорим все время о любви.
Татьяна. Я все время говорю об ее отсутствии.
Александр. Можно маленькую просьбу?
Татьяна. Если она не выходит за границы позволенного другу.
Александр. У вас есть такое платье белое с желтыми ромашками. Вы не могли бы надеть его?
Татьяна. Оно стало старым, я его выкинула.
Александр. Оно мне напомнило бы одну дружескую прогулку на луг. Или одно красное в белый горох. Оно бы мне напомнило один день рождения.
Татьяна. Ты напрасно на меня тогда так смотрел.
Александр. «Я люблю свободу без жажды обладания». Это был намек на меня? Я люблю с жаждой обладания?