Тот лишь покачал головой, ошеломленный своим открытием. Но может ли такое быть, чтобы тот танцор двигался точно также, как профессиональный воин, много лет посвящавший тренировкам? Раз или два он, прерывая танец и возобновляя игру на виоле, непроизвольно вставал в стойку, которая сделала бы честь любому фехтовальщику. А эта легкость и изящество, с которыми он танцевал с музыкальным инструментом в руках? Сразу видно, что он привык к тому, что в руках что-то есть. А что это могло быть, как не меч и щит? Подавшись вперед, Рави впился взглядом в танцора, ловя каждое его движение и находя в каждом жесте, повороте головы, даже взмахе ресниц новые знамения.
Шанирель заметила, что её нареченный жених не сводит глаз с помоста, и тихо тронула его рукой:
— Чудесный танец, не правда ли?
— Да-да, разумеется, — пробормотал наследник, которого сейчас интересовало совсем не это.
— Вы хотите танцевать? — девушка слегка сжала его запястье.
— Что?
— Танцевать, — улыбнулась она. — Или на вашем Острове это не принято?
Танцевать… Рави принял решение мгновенно и вскочил, взмахнув рукой:
— Музыку!
Желание наследника — закон. Уже опустивший смычок музыкант снова поднял виолу, и мелодия полилась с новой силой. Подав руку своей невесте, он вышел в круг. Несколько молодых пар тоже поднялись с мест, так что через минуту вокруг артиста и его подруги кружились празднично одетые юноши и девушки.
Вел танец, конечно, сам наследник с сияющей от восторга Шанирель, но, проходя по залу, выполняя одну за другой фигуры танца, он старался так или иначе приблизиться к скрипачу, и, когда ему это удалось, воскликнул:
— Смена партнёра!
Шанирель пожала плечами и сделала кокетливый приглашающий жест ближайшему к ней танцору. Это оказался сам музыкант, и он, как и планировал наследник, не смог ответить отказом. Не прерывая игру, он ответил на поклон партнерши и последовал за нею с таким видом, словно всю жизнь танцевал придворные танцы.
Соэль вся задрожала и побледнела, как полотно, когда ей пришлось принять руку наследника. Не то, чтобы она так плохо танцевала — сама мысль о том, что её, простую актрису, хотя и дочь родовитого отца, приглашают на подобный танец, была немыслима. Девушка то краснела, то бледнела и несколько раз оступилась, едва всё не испортив. Спасала её только привычка к импровизации, и еще то, что Рави сам не слишком-то следил за своими шагами. Всё его внимание было приковано к юноше с виолой. Тот, хоть и не мог подать Шанирель руку, всё же танцевал так, что это обстоятельство никому не бросалось в глаза. И каждое его движение, каждый жест кого-то очень сильно наследнику напоминал.