— Встань, — махнула рукой старая волшебница. — Я не собираюсь марать руки о какую-то девчонку. У меня есть дело поважнее.
Соэль вскочила и спряталась за своего спутника, обхватив обеими руками за пояс и уткнувшись ему носом между лопаток. О могуществе волшебниц ей не надо было рассказывать.
Лейр и бровью не повёл, оставшись с Видящей один на один. В его глазах не было ничего — ни удивления, ни страха, ни узнавания. Только ожидание — что еще скажет эта женщина.
— Хорош, — выдержав паузу, произнесла та. — И отменно владеешь собой. Но будь осторожен. Тебя хотят убить.
Юноша вопросительно шевельнул бровями и пожал плечами, выражая удивление и недоумение.
— Я не верю, что ты этого не знаешь, — ответила на немой вопрос Хозяйка. — Но если всё-таки захочешь со мной поговорить — найди меня.
— М-м? — заинтересованно склонил голову набок Лейр.
— Захочешь — сам узнаешь, где меня найти!
С этими словами старая волшебница просто растаяла в воздухе. Соэль, робко высунувшая нос из-за плеча своего друга, удивлённо захлопала глазами — только что Видящая стояла на месте, и вот её нет. И кусты не дрожат.
Лейр какое-то время смотрел — но не на то место, где она была, а чуть правее. После чего взял подругу за руку и зашагал прочь.
Набросившая на себя полог невидимости, старая Хозяйка смотрела им вслед. Она знала, что её грубо сработанная иллюзия не могла обмануть того, кто обладает странным даром — «горящим глазом», позволяющим видеть невидимое. За всю долгую жизнь только однажды ей встретился мужчина с таким даром. Тот, кого прежде звали Лаэмиром.
Через несколько минут Лейр и Соэль уже подходили ко дворцу, и здесь их ждал небольшой сюрприз. На пороге мялся паж, и ещё до того, как он подошёл к артистам, юноша и девушка поняли, зачем он здесь.
После своего первого спектакля Лейр начал получать записки и небольшие подарки от некоей дамы, которая, если верить написанному, влюбилась в артиста с первого взгляда. Но за минувшие годы это была далеко не первая благородная леди, которая мечтала о его благосклонности. На какой бы Остров ни приезжали артисты, где бы ни давали представления — рано или поздно находилась та, которая была очарована актёром, чьего голоса никто никогда не слышал. Он играл роль в спектаклях, иногда танцевал и исполнял акробатические номера, наигрывал на виоле, аккомпанируя певице — и молчал. Сам Лейр настолько привык к этим знакам внимания, что уже перестал даже читать записки. Он брал их и выкидывал, а подарки в виде брошек, колечек, золотых и серебряных цепочек отдавал либо мастеру Боару, либо отсылал назад. С начала гастролей в поместье-столице Сапфирового Острова это была уже четвертая или пятая записка. Леди попалась настойчивая…