Пальцы привычно сомкнулись на рукояти. Обычный меч, без украшений, чеканки или особых примет. Таких десятки куют оружейники, иной раз даже не тратя времени на то, чтобы поставить клеймо. Но сталь была хороша. Юноша несколько раз взмахнул им, вспоминая и заново привыкая к тяжести оружия.
Поразмыслив, Лейр отбросил в сторону его ножны и достал бутафорский меч — тот, с которым артист выходил на сцену. Он представлял собой простую деревяшку, обмотанную фольгой и раскрашенную яркими красками. Сама она тут же полетела в сторону, а в яркие аляповатые ножны лёг настоящий меч. Правда, он был на три пальца длиннее, и благородная сталь торчала наружу, но её же можно прикрыть полой плаща! Кроме того, снаружи уже темнеет и становится прохладно. Ничего удивительного, что артист решил закутаться в плащ. А если кто и увидит меч, по красочным ножнам сразу поймёт, что перед ним всего лишь маска, безобидный сценический образ.
Улыбнувшись своим мыслям, Лейр прихватил виолу и выскользнул за порог.
Улыбка всё еще играла на его губах, когда он вышел из боковой двери и направился через парк к соседнему крылу дворца. Денщик наследника и сам наследник слишком пристально смотрели на него несколько минут назад. Они наверняка не догадываются, что этим самым выдали себя артисту, который умел подмечать малейшие знаки — мимику, жесты, случайно вырвавшиеся слова. И что артист вооружен в самом прямом смысле этого слова.
Стемнело быстро. Ветер задул сильнее, нагоняя облака и гася закат. Юноша прижал локтем виолу, невольно прибавляя шаг. И почувствовал чужое присутствие за несколько мгновений до того, как за подстриженными кустами задвигались чьи-то тени.
Пятеро. Нет, вернее, шестеро. Шестой находился слишком далеко, его можно было не принимать в расчет. Это тот, кто привёл сюда остальных и нарочно держится в стороне? Сейчас не важно. Важно то, что этот последний — явно маг. Мастер иллюзий, чем-то похожий в этом отношении на Даррена. Полукровка-фокусник никогда не мог ввести Лейра в заблуждение, показывая на привалах фокусы — юноша каким-то образом угадывал, когда из его руки пропадало яблоко и куда оно перемещалось. Остальные артисты радовались, как дети, да и малыши из селений, где им случалось выступать, тоже были в восторге, но только не сам мим. И сейчас он понял, что на ждущих чего-то незнакомцев наложено отводящее глаза заклинание для того, чтобы раньше времени никто ни о чем не догадался. Он же не знает, что тот, кого они ждут, умеет видеть невидимое.
Улыбка Лейра стала шире, когда он замедлил шаг. Жалко виолу! — мелькнула в голове мысль. Но левая рука уже коснулась висевшего на боку меча. Сейчас он был скрыт полой короткого плаща, в полутьме не заметно.