А чтобы не тронули порченых и простых горожан, три круга защиты будет. В первый остроухи пойдут. За ними примали приготовятся, а потом встанут затменники со страхом и напугают, как смогут. Сестра сама это предложила – научить других детей со шрамами контролировать Цель. Порченых они возьмут с рудника возле соахийской столицы. Там народу наберется тьма, только Нико с Кайоши не придумали еще, как их оттуда освободить.
Потом Астре сказал, что его место во втором круге, среди прималей, и решение это не обсуждается. Сразу все поняли – умрет он там. Он ведь даже без руки остался из-за этого шторма. Рори пытался с ним заговорить, да все пытались, но Астре никого не слушал. Он совсем странный стал. Все просил отвезти его на палубу и сидел там один или слушал в каюте, о чем Кайоши с Нико рассуждают. Даже Сиине не сказал ничего против, когда та помощь предложила, хотя и в третьем круге стоять опасно. Но это уж если первые два прорвут. Примали тоже могут спастись, а вот внешний круг точно на мертвых рассыплется. Там всех перебьют. Остроухи пойдут добровольно. Никто им не приказывал. Рори как услышал, так всю ночь не спал, а под утро приснились ему папкины руки да голова рыжая – Иланова – вся в крови. Сколько ж таких голов будет на том поле?
Вскочил он ни свет ни заря, едва воздухом не захлебнулся. Глотку сдавило, и пришлось на палубу бежать, чтобы не будить никого. А там дождь. Мелкий такой, будто холодные мошки в лицо бьются. И в дожде возле киля корабельного чей-то силуэт. Рори пригляделся кое-как через слезы, Нико увидел. Тот рубашку скинул и опять свои танцы затеял: каждое утро в самую рань и в любую погоду выходил сюда и тренировался. Рори поглядел на него, а потом вдруг на свои ладони, годные только голубей греть, и словно пелену какую-то с глаз сняло. Сердце вдруг заколотилось так сильно, что в лицо жар пошел и ноги сами собой с места сорвались.
– Вот же затмение! – выругался принц, когда Рори чуть на него не налетел. – Ты бессмертный, что ли? Я ж тебя задеть мог!
В руках у Нико было по ножу. Лезвия блестели, отражая свет еще непогашенных фонарей. Волосы и кожа сияли от мелких капель, будто посыпанные алмазным крошевом.
– Научи меня тоже кулаками махать! – взбудораженно попросил плакальщик. – Я пойду во внешний круг!
Его слова на долгую минуту зависли в холодной утренней тишине и смешались с туманом.
– Ты сбрендил? – сухо сказал Нико, заткнув кинжалы за пояс. – С твоей Целью только во внешний круг идти, Рори.
– Я смогу! – напыжился плакальщик. – Только ты меня научи! А то меня быстро замнут. Я против толпы совсем стоять не умею. Было уже дело, скрутили меня, ничего не успел толком.