, Дэйви.
Она улыбнулась. Почему-то ее улыбка казалась подозрительной. Теперь забеспокоился и я.
— Смотри сюда. Мальчик на камне. Конечно это для тебя.
Она отдала картину мне.
— Не хочу, — сказала она.
Я растерялся. Мысль, что она отвергнет картину, не приходила мне в голову. С мгновение я не знал, что делать. Стоял с картиной в руках и таращился на нее. Тот еще вид.
Я попытался объяснить.
— Но она правда для тебя, Рут. Честно. Понимаешь, мы с ней обсуждали. И Мэг хотела нарисовать картину для тебя, но она так…
— Дэвид.
Мэг. И теперь я был еще более растерян, потому что голос ее звучал строго и угрожающе.
Это меня едва не разозлило. Я попал в передрягу, а Мэг и не думала меня выручать.
Рут лишь снова улыбнулась, а потом посмотрела на Уилли, Рупора и Донни.
— Вот вам урок, мальчики. Зарубите на носу. Это важно. Всегда, в любых обстоятельствах будьте любезны с женщинами — и они все для вас сделают. Вот Дэйви был любезен с Мэг — и получил картину, очень красивую картину. Это все, да, Дэйви? Понимаешь, о чем я, да? Это все, что ты получил? Конечно, ты еще маловат, но кто знает…
Я рассмеялся и покраснел.
— Ну, Рут!
— Вот что я вам скажу: девушки — существа простые. Вот от этого у них все беды. Пообещай им что-нибудь — и у тебя будет все, что хочешь и когда захочешь. Я знаю, о чем говорю. Взять хоть вашего отца. Уилли-старшего. Когда мы поженились, он говорил: у него будет своя фирма. Целый флот молоковозов. А я буду помогать ему с книгами, как это было на Говард-авеню во время войны. Я буду управлять заводом. Мы станем богаче, чем мои родители, когда я была ребенком в Морристауне. А люди они были не бедные. Но знаете, что я получила? Ни хрена. Ни гроша ебучего. Только вы повылуплялись — один, второй, третий, и этот ирландский ублюдок как сквозь землю провалился. А я осталась одна с тремя голодными ртами, а теперь к ним еще два добавилось. Говорю вам: девчонки — дуры. С ними все легко. Простушки настоящие.
Она прошла мимо меня к Мэг. Обняла ее за плечи и повернулась к нам.
— Возьми эту картину, — сказала она. — Я знаю, что ты нарисовала ее для Дэвида, и не пытайся говорить, что это не так. Но вот что я хочу знать: чего ты этим добивалась? Что ты хотела от этого мальчика? Дэвид — хороший мальчик. Получше многих других, я бы сказала. Несомненно. Но, дорогая, тебе же от него ничего не светит! А если думаешь, что светит, то глубоко заблуждаешься. Так что я тебе просто скажу: надеюсь, это все, что ты ему дала, и все, что ты ему собираешься дать, и это для твоего же блага. Потому что у тебя есть кое-что, чего хотят все мужчины, и это вовсе на какие-то там картинки!