— Пока, — прошептал я и закрыл дверь.
И там, во тьме, она кивнула. Наверное.
И я подумал, что отныне я — заговорщик. Двойной агент.
Работаю на обе стороны, сохраняя нейтральность.
До чего чудесная идея!
Я гордился собой.
Какой я хитроумный! Какой добродетельный. Чувства переполняли меня. Я же помог девушке! Настанет день, когда я буду вознагражден. Однажды, я знал, она позволит мне прикоснуться к ней. Да, так и будет. Может, никому другому — но мне.
Позволит. Только мне.
И я прошептал: «Пока, Мэг».
Я сошел с ума. Совсем рехнулся.
Утром мы спустились в подвал. Рут развязала ее и принесла ей новую одежду, вместе с чашкой горячего чаю и каким-то белым тостом без масла. Мэг сидела на матрасе, скрестив ноги, и завтракала.
Одетая, свободная, без повязки и кляпа она почти лишилась своего ореола загадочности. Она была бледная, изможденная. Уставшая и раздражительная. Вспомнить Мэг вчерашнюю — Мэг гордую или страдающую — было непросто.
Было видно, что каждый глоток давался ей с трудом.
Рут стояла над ней, прямо как мамочка.
— Кушай, — сказала она.
Мэг посмотрела вверх на нее, и потом — вниз, на бумажную тарелку на коленях.
Наверху голосил телевизор — шла какая-то викторина. И Уилли шаркал ногами.
Шел дождь, и он тоже шумел.
Мэг откусила кусочек корки и жевала ее целую вечность, прежде чем проглотить.
Рут вздохнула. Так, будто бы смотреть на жующую Мэг было для нее огромным испытанием. Она уперлась руками в бедра и расставила ноги, точно Джордж Ривз в начальных титрах «Супермена».
— Давай. Поешь еще, — сказала она.
Мэг покачала головой.
— Это слишком… Не могу. Во рту слишком сухо. Можно я чуть-чуть подожду? Поем попозже. Выпью чай.
— Я не разбрасываюсь едой, Мэг. Еда очень дорогая. Я сделала этот тост для тебя.
— Зна… Знаю… Только…
— И что ты от меня хочешь? Чтоб я его выбросила?
— Нет. Можно его просто здесь оставить. Я скоро съем.
— Потом он зачерствеет. Нужно есть сейчас. Пока свежий. Или на него набегут жуки. Тараканы. Муравьи. А в моем доме жуков нет.
Мне стало смешно — в комнате жужжали две мухи.
— Я съем его очень скоро, Рут. Обещаю.
Рут, кажется, раздумывала. Она поменяла позу — свела ноги вместе и скрестила руки на груди.
— Мэг, золотце, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты постаралась съесть его сейчас. Для тебя же хорошо.
— Я знаю, что хорошо. Только сейчас тяжело. Я выпью чаю, ладно?
Она подняла чашку к губам.
— Оно и не должно быть легко, — сказала Рут. — Никто не говорил, что будет легко. — Она рассмеялась. — Ты — женщина, Мэг. Это тяжело.
Мэг посмотрела вверх и кивнула, не отрываясь от чашки чая.