. Кто теперь разберет?
– Но королева, – сказал черт, – королева, чей портрет висит в каждом зале суда, бежала из страны, и страна вовсе не собирается горделиво погибнуть, а медленно горит и дымится, точно муравейник, ее топчут и топчут, как мышиную нору.
– Но с чего началось предательство? – спросил я. – Кто кого бросил на произвол судьбы: королева тебя или ты королеву, когда зашвырнул Оттлу Линденбаум в кусты и наплевал на правосудие и законность, которые сам и олицетворяешь? Как ты можешь упрекать королеву, если первый нарушил верность?
Ему пришло в голову, что победа, одержанная немцами, стала неминуемым ответом на его преступление, что совершенное им поругание закона стало первым шагом к гибели Нидерландов.
Где же та бомба, которая должна на него упасть? Не доносится ли до него рокот новой волны самолетов?
Нет. До него донеслись всего лишь шаги. Он слышал, как они сначала поднимались по лестнице, потом зазвучали у него за спиной. Альберехт обернулся. И тотчас же встал, и на лице его появилось радостное выражение. Это была Лина.
– Здравствуйте? – сказал она ему с вопросительной интонацией и после этого слова не закрыла рот полностью.
– Здравствуйте, мефрау Лина. Не знаю вашей фамилии, поэтому называю по имени, – сказал повеселевший Альберехт.
– А я хорошо знаю только вашу фамилию, потому что про вас писали в газете.
– Меня зовут Берт.
Она была в том же платье без рукавов, что и три дня назад. Он стоял совсем близко от нее и не мог понять, правильно ли сделал, что, не спросив у нее разрешения, положил ладони на ее соблазнительные руки повыше локтя. Ты знаешь, как и я, что происходит там, на горизонте, и, как и я, не говоришь об этом.
Она улыбнулась и сказала только:
– Тогда давайте сразу перейдем на «ты».
– У тебя такие красивые руки, – сказал Альберехт, – я три дня думал только о том, как бы мне хотелось их обхватить.
– Правда?
Он кивнул и осторожно поцеловал ее в щеку.
– Это хорошо, что ты меня обнимаешь, – сказала Лина, – ведь что нам еще остается. Возможно, завтра нас уже не будет в живых, а возможно, мы погибнем уже через пять минут.
– Подумай, что ты делаешь, – сказал я строго. – Она замужем, и муж ее находится на поле сражения.
Он снял руки с ее плеч.
– Есть ли вести от твоего мужа?
– Ничего не слышно. Но я прекрасно обхожусь и без него.
Она тотчас ушла на террасу.
У Альберехта на полсантиметра отвисла челюсть, но он не знал, что ответить.
На пороге смерти допустить такую оплошность. Он свалял дурака? Но почему? Он почувствовал к ней ненависть, оттого что из-за нее оказался идиотом. Как раз в это время Мими с Эриком заметили появление Лины на террасе.