Он вошел на территорию, по дорожке, вымощенной диким камнем, добрался до будки охранника, дернул дверь — заперто. Тогда Пол, особо не раздумывая, локтем выбил окно, просунул руку и включил электричество на общем пульте.
Зажегся свет в будке, загорелись фонари вдоль дорожек, вспыхнул неживым, белым светом прожектор у ворот. Уютно засветился желтым решетчатый фонарь над входом в гостевой домик. Пол просунул голову в будку, нажал кнопку, открывающую ворота, дождался, когда металлическая панель отползет в сторону, загнал машину на площадку.
Закрывать ворота он не стал. Сел на мокрую скамейку, привалился спиной к кирпичной стене будки, откупорил бутылку «Гленморанжа» и сделал большой, длинный глоток.
Он был дома.
Виски подействовал сразу, что называется, ударно. Пол задрал голову, уперся затылком в кирпичи и смотрел, как капли дождя пролетают через луч света прожектора. Они походили на крохотные инопланетные космические корабли, сделанные из серебристого металла, возникающие во тьме и улетающие в нее. Или на пули, нацеленные и ежесекундно попадающие в него.
Пол поежился, поднялся, прихватил бутылку и побрел к машине. Нужно было взять пакеты с продуктами, идти в гостевой домик и ложиться спать.
Проходя мимо сгоревшего коттеджа отца, Пол увидел ленты полицейского ограждения, так никем и не убранные. Он поставил пакеты в мокрую пожухлую траву и с непонятным остервенением принялся сматывать эти ленты, отрывать их от перил, фонарных столбов, деревьев.
Гостевой домик, конечно же, оказался заперт. Полу пришлось возвращаться в будку охранника. Там, в металлическом ящике на стене, всегда висели дубликаты ключей. Он просто забыл взять их сразу. Пол шел по дорожке, над головой его качались фонари, и весь мир вокруг тоже колыхался в такт шагам.
Вечер прошел без затей. Пол приготовил себе яичницу с беконом, громадный бутерброд со всем подряд, выпил пол-литра виски и прилег на диване в гостиной перед телевизором. Гостевой домик только именовался так скромно, на деле это был двухэтажный каменный особняк, рассчитанный на проживание двух десятков человек.
Засыпая, Пол, несмотря на изрядное количество виски в организме, отчетливо подумал о том, что больше ничего не хочет. Совсем. Вообще. Завтра он найдет способ записать и выложить на «Хайполовку» последний, прощальный ролик Пола Смолла. Все, хватит. Как было написано в какой-то старой книжке про жуликов, «контора умерла».
С этими мыслями он и уснул.
— Подъем! — Неприятный, резкий голос выдернул Пола из блаженного, сонного небытия.
Окрик подействовал как ведро ледяной воды, удар плетью. Пол подскочил, сел на диване, принялся очумело оглядываться. В гостиной горел свет, работал телевизор, на журнальном столике стояли тарелки с остатками вчерашней трапезы, в квадратном стакане янтарно светился недопитый виски.