Таков и был тактический расчет, когда он разрабатывался в штабе армии.
Пока во вражеских дивизиях анализировали обстановку и намечали направление для нового удара, оставшиеся проходы плотно закупорили части соседнего фронта. Котел полностью захлопнулся. Генералы гитлеровского рейха еще не знали об этом. Не догадывались они и о том, что командующий фронтом Толбухин вместе со своим начальником штаба генералом Бирюзовым уже прикидывали, какой текст ультиматума они пошлют окруженным и обреченным на гибель гитлеровцам. В котел попали десятки тысяч солдат и офицеров.
И теперь, получив разрешение Назарова, Денис вез Галю навстречу подходившим войскам соседнего фронта.
Голова девушки покоилась у него на коленях. Бинты на груди сочились кровью. Когда Денис примчался в батарею, Галя еще была в сознании. Она увидела его, и на бескровных щеках проступили розоватые пятнышки. Она пошевелила губами. Чулков склонился к ней и услышал:
— Денис… милый… я… ты-ы… я… тебя-а…
Сознание оставило ее.
Денис едва нашел силы, чтобы не разрыдаться в присутствии окруживших их солдат.
В пятнадцать часов пятьдесят семь минут «виллис» остановило боевое охранение корпуса. Проверка документов заняла полминуты.
Еще через пять минут езды путь «виллису» преградила странная процессия. По самой середине проселочной дороги важно шествовали два грудастых, широколобых и огромных быка, серых от пыли. На крутых рогах одного из них висело знамя со свастикой, а другому к рогам прикрутили старательно написанный плакат:
«Это все, что осталось от 6-й немецкой армии».
На толстых бычьих шеях жалобно позванивали при ударе друг о друга фашистские Железные кресты.
За быками, мелко семеня, не отставал крутолобый породистый баран, также разнаряженный гитлеровскими орденами. Замыкали «торжественное» это шествие около десятка овец. На их шеях и хвостах висели те же украшения, но кресты подвесили с таким расчетом, чтобы они ударялись о консервные банки и другие железки и звонили вместо колокольчиков.
По сторонам процессии шли солдаты в пограничной форме. Вокруг носились хохочущие, неистово орущие мальчишки. Валом валила толпа, которую и не раздвинешь, и не объедешь. Неистовый шум, хохот, разудалые переливы гармошки.
Победа! Победа!
А душа Дениса обливалась кровью. Он смотрел на желтое, без единой кровинки лицо девушки и все повторял:
— Скорее, скорее!..
С пригорка навстречу быстро спускались санитарная машина и черная «эмка». В некотором отдалении за ними следовали бронетранспортеры.
Пробиться к санитарной машине на «виллисе» сквозь ревущую процессию было немыслимо. Подхватив Галину на руки, Денис стал протискиваться сквозь скопище людей.