Попробовал открыть глаза и тут же снова закрыл. То, что мелькнуло передо мной, меня не обрадовало. Темнота и тусклый источник света в тумане. Может, головой приложился обо что-то на чердаке и упал. Ничего не помню. Сделав над собой усилие, снова открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд на источнике света. Туман уходит, темноты становится меньше. Вижу вокруг нечто, напоминающее стеклянные стены, проступающие из темноты, но тогда почему по ним иногда пробегают яркие разряды? Или это не до конца ушедшие проблемы со зрением? Вдруг справа взгляд выхватил стремительно приближающееся пятно, а стены куда-то пропали. По мере его приближения, из темноты появились капюшон и лицо в нем, но вот поймать четкую картинку не удавалось. Пришлось снова закрыть глаза.
— Карэа чвинг! — резанул слух довольно противный голос. — Абнорма крэнч!
Точно с мозгами проблема, подумал я, даже не могу понять, что мне говорят, но видеть-то могу, и, подумав, снова открыл глаза. На этот раз удалось рассмотреть лицо в капюшоне, но радости мне это не добавило. Это был старик, с кожей цвета пергамента, с морщинами, и, по всей видимости, лысый. Он злобно смотрел на меня и бормотал что-то непонятное.
— Кру? — выдал он, показав на меня своей палкой с набалдашником.
Попытка сказать что-то в ответ сильно испугала меня, потому что ничего не вышло. Возникло ощущение, что не могу пошевелить ни единой частью тела. Я попытался посмотреть, что со мной, но не смог пошевелить и шеей, оставалось смотреть только прямо на нависавшее надо мной лицо.
— Караз моргана! — злобно выдохнуло оно, и я увидел стремительно приближающийся к моему лбу набалдашник от палки, после чего снова потерял сознание.
В этот раз сознание вернулось рывком, а глаза сразу открылись сами. Тело ныло, но не болело, кружилась голова.
— Эпическая сила! — выдохнул я и удивился. — Речь вернулась!
Попробовал пошевелиться — смог. Нагнув голову вниз, посмотрел на себя — голый, лежу на каменной плите, исписанной рунами и рисунками, а по ее краям поднимаются стеклянные стенки, хотя, даже мне понятно, это не стекло вовсе. Вверху под стеклянной крышкой висит шарик света. Так я что, теперь как какое-то земноводное в аквариуме не пойми где?? Но радость, от того что могу шевелиться и разговаривать, и негодование по поводу моего местонахождения грубо прервало лицо в капюшоне. Стенки пропали, а к плите, на которой я лежал, подошла эта морда.
— Карэа… Сын портовой шлюхи!
Я вдруг понял, что понимаю этот чужой язык, но никогда не слышал ничего подобного. Звуки, который издавал этот старик, с трудом складывались в понятные мне слова.