А ведь он, Яша, мог перехватить преступника на взлете, если бы хотел помочь Глебу. Но он не пожелал это делать, в результате сам себя наказал.
— Может, все-таки признаешься? — проговорила Олеся.
— В чем? — Яша всполошенно открыл глаза.
— В том, что наговаривал на Глеба.
— Я наговаривал? — От волнения его бросило в жар.
— Ларион задушил Дашу, пытался убить Глеба.
— Он пытался убить тебя! — выпалил Яша.
Голова снова закружилась, да с такой силой, что его едва не стошнило.
— Меня?
— Хворостов нанял Лариона. Тот должен был убить Глеба. А заодно и тебя.
— Ты в этом уверен? — откуда-то с гулкой высоты спросила Олеся.
Но Яша не смог ответить ей. Он стремительно терял сознание.
На ловца бежит зверь лесной, а на китобоя — морской. Ларион с ухмылкой смотрел на растерянного Лешу, который барахтался в воде.
— Ты думаешь, что тебе можно за буйки заплывать? — спросил он, наслаждаясь своим могуществом.
Хворост заплыл далеко, до берега метров сто пятьдесят, если не двести, и под рукой у него ничего нет. А у Лариона яхта. Он перекрыл ему путь к берегу. Писец, что называется, подкрался незаметно.
— Ты откуда взялся? — Хворост ясно осознавал всю ущербность своего положения, был близок к панике.
А ведь еще совсем недавно он казался себе самым умным, успешным, спортивным. Дом на берегу моря, утром вместо зарядки можно сделать заплыв по кристально чистой воде. Так все было здорово, и вдруг Ларион с гарпуном девятого калибра!
— Я не взялся, Леша. Я твоя совесть, всегда с тобой.
— Давай на берегу поговорим.
Хворост попытался обогнуть катер, но Ларион сдал назад, не позволяя ему выбраться из ловушки. А помощи со стороны ждать не приходилось. Утро раннее, берег безлюдный, к тому же пляжные зоны далеко в стороне. На спасателей надеяться глупо, а погранцы так близко вдоль берега не ходят. Если только охранник тревогу поднимет или жена.
— Я же говорю, давай на берегу, — в бессильной злобе прохрипел Хворост.
— Зачем тебе на берег? Я Мелентьеву не завалил, на тебя никто ничего не думает.
— Какую Мелентьеву? — Леша напрягся.
— А твою компаньонку. Ты ведь под шумок хотел ее убрать, да?
— Да не компаньонка она мне.
— Так и я ее не застрелил. Поэтому и тебе валить меня не надо.
— А я собирался тебя валить? — Хворост задыхался от волнения и усталости.
— Я бы тебя точно пришил, — заявил Ларион.
— Так это ты. А у меня и в мыслях не было.
— Тогда почему ты не сказал мне, что это за баба?
— А зачем тебе морочиться?
— А если мне нравится морочиться?
— Так, давай сейчас ко мне домой, в баньке попаримся. Там у меня бутылочка «Людовика» припасена.