В классном журнале я удостоверила присутствие тридцати двух учеников.
— Все? — задала я вопрос.
— Нет, не все! — ответили мне.
— Кого же нет?
— Есыфа Базбы.
— Где же он?
— Дома!.. Не пришел!.. Ленится!..
Я успокоила ребят, отвечавших хором.
— Говори кто-нибудь один, — потребовала я.
Поднялась одна хорошенькая девчушка с удивительно русыми косами и сказала:
— Его не пускает отец. Заставляет коз пасти.
— Каких коз?
— Своих.
— Кто же его отец?
— Машь Базба. Колхозный пастух.
— Почему же не пускает?
— Говорит, довольно учиться.
— А где он живет?
— На реке Гвадиквара.
Я записала имя и фамилию отсутствующего ученика на отдельном листке бумаги. Но покончить с этим вопросом мне не удалось, так как попросил слова мальчишка, сидевший на первой парте. Глаза у него бегали, как у мышонка. Был он маленький такой, шустренький, черноволосый и курчавый, словно негритенок.
— Ты что? Сказать что-нибудь хочешь?
Мальчик вытянул руки по швам и выпалил единым духом:
— Его папа плохой. Он говорит ему: не учись. А он говорит: хочу. А папа говорит: нет! Его папа бога любит. Его папа книги не читает. А он хочет читать. Он слушается папу, потому не может ходить в класс.
Я едва сдержала улыбку. Выслушала его со всей возможной серьезностью. Пришлось сказать несколько слов в назидание всем малышам. Папы всегда хорошие, утверждала я, нельзя таким тоном говорить о родителях. Их надо слушаться, их надо любить. Что касается Есыфа Базбы, — разберусь лично. Не верю, что отец может запретить сыну посещать школу. Напротив, все просят своих детей учиться, да притом получше…
Мальчик попытался что-то возразить, но я остановила его…
Я рассказала директору и об этом случае.
— Базба? Базба Машь? — спросил он без всякого удивления. — От него можно ждать чего угодно. Он здесь пастухом работает, но славится главным образом как знахарь. Мальчика я силой вырвал у него в прошлом году. Надеюсь, с не меньшим успехом это проделаете и вы.
Выяснилось, что из всех детей школьного возраста не явилось в школу несколько человек, в том числе и мой Есыф Базба. Лично мне надлежало выяснить, что с ним и как поступить, чтобы мальчик не остался вне школы. На долю Смыр пришлись два мальчика. Оставшихся распределили между собою остальные педагоги. Комсомольцы приняли меры и по своей линии. Вопрос о не явившихся в школу был включен в повестку дня ближайшего комсомольского собрания.
Обед готовлю сама. Вот если бы видела мама — то-то бы она поразилась! Она убеждена, что я ничегошеньки не умею стряпать. Она не подпускала меня к керосинке. Ей все казалось, что я обварюсь, обожгусь или, вероятнее всего, учиню пожар. Ах, мама, мама! Если бы ты знала, какая у тебя трудолюбивая дочь! Да что там мама, когда я и сама того не подозревала!..