– Странно… в любом случае я буду продолжать лечение, но вы же понимаете, что мне нужна более полная картина, однако, если ее супруг что-то скрывает, то спрашивать его не имеет смысла.
– Я могу попросить отца, чтобы он в беседе попытался выяснить еще что-либо.
– Вот, попробуйте, – Мадат поднялся со стула, – и, кстати, общество вашей милой Маани, очень хорошо действует на мадам Далли.
– Каким образом?
– Мадам Далли рисует в ее присутствии, более того, рисунки получаются законченными, – доктор Мадат вынул из кармана сложенные вчетверо несколько листов, – полюбуйтесь.
Доктор Горн развернул листы и посмотрел на рисунки, они были выполнены углем, мягкие штрихи, тонкие линии, игра теней… в основном на них изображены птицы, те самые лебеди, что живут в пруду.
– Я не особый ценитель изобразительного искусства, но эти рисунки очень красивы, а вот в императорской галерее их бы оценили… Должно быть, красками получилось бы еще лучше?
– Красками? – оживился доктор Мадат, ему пришла в голову какая-то мысль, и он довольно потер ладони, – красками! Великолепно! Красками…
Не попрощавшись, доктор Мадат быстро вышел из кабинета, что-то бубня себе под нос, Горн проводил его взглядом и хотел было присесть, но дверь открылась, и доктор Мадат просунув голову, произнес: – А ваш отец пусть все разузнает, и не спешите отправлять телеграмму супругу мадам Далли!
– Хорошо, – доктор Горн кивнул и, вспомнив об операции, которая запланирована на утро, подошел к шкафу и стал переодеваться…
На север от Актура.
Проехав несколько часов на север от Актура, Кинт сбавил обороты и свернул к рощице, которую высветила из мрака ночи мощная фара одноколейника. Ехать было возможно только на достаточно большой скорости, это позволяло светить фаре ярко, но в то же время была вероятность не вписаться в очередной поворот и стать памятником беспечности, кои теперь появляются на трактах в виде искореженной груды металла и с объеденными хищниками скелетами. На малых оборотах фара светила тускло, но Кинту удалось въехать в рощу, где он в неглубоком овражке смог расположиться на ночлег. Сон не шел, еще бы, столько проспать в лазарете, и Кинт решил развести огонь, поужинать, более внимательно перетрясти и устроить свой обновленный арсенал и нехитрый скарб, а также посидеть в тишине под звездами теплой летней ночью.
Кинт последовал рекомендации Мореса и покинул бывшую столицу терратоса этим же вечером, но сначала, заехал в очень дорогую аптеку за порошками и мазями по списку доктора Горна. Потом в магазин оружейного дома Ренэ, а также озаботился покупкой кое-какого походного снаряжения, одежды, небольшого количества съестных припасов и бочонка горючего в большой мастерской «Дов и сыновья». Ощущая в кобурах в портупее под кожаной курткой рукояти пистолетов, Кинту всегда было как-то спокойнее, еще пояс с револьвером и ножнами сейчас висит на массивном руле одноколейника, там же, как к седлу лошади, приторочен к сиденью чехол с новым охотничьим карабином серьезного армейского калибра.