— Вот юношеские прыщи сойдут, и мы снова их пересадим, — случайно услышал Гарри, как она добродушно делилась новостями с Филчем. — А после этого нарежем и приготовим настойку. Так что в скором времени Миссис Норрис будет опять с вами…
— Хоть кто-то отнёсся к бедняжке с пониманием, а не стал вопить, что это всего навсего старая кошка…
Возможно, наследник Слизерина, кто бы он ни был, растерял решимость, думалось Гарри. Должно быть, становится всё рискованней открывать Тайную комнату, ведь вся школа настороже. Да и чудище, наверное, решило погрузиться в спячку на ближайшие пятьдесят лет…
Только Эрни МакМиллан из Хаффлпаффа не разделял общего благодушия. Он по-прежнему был убеждён, что Гарри виновен, он же сам себя выдал на открытии Дуэльного клуба.
— Мистер МакМиллан!
— Впоследствии я понял свою ошибку и извинился. Но — что мы могли подумать, когда узнали, что Гарри — змееуст? — хаффлпаффец пожал плечами.
— Знание парселтанга ещё не означает, что данный человек является тёмным магом, это всего лишь глупые человеческие предрассудки…
— К сожалению, этим предрассудкам уже столько лет, что они накрепко осели в человеческом сознании, — вздохнула Падма Патил. — Я могла бы привести здесь имена десяти могущественных чародеев-змееустов древности, которые были при этом рьяными поборниками добра…
— Но, боюсь, азиатская магия никого не интересует, — покачала головой её близняшка.
Златопуст Локонс, похоже, считал прекращение нападений своей личной заслугой. Гарри как-то подслушал его разглагольствования о собственных доблестях. МакГонагалл вела гриффиндорцев на урок трансфигурации, Локонс шёл рядом.
— Думаю, Минерва, что жертв больше не будет, — говорил Локонс, подмигивая и постукивая себя пальцем по носу. — Полагаю, Комната на этот раз закрыта окончательно. Преступник осознал, что я изобличу его, это лишь дело времени. С его стороны весьма разумно именно сейчас прекратить злодеяния, пока я не взялся за него основательно. Да, между прочим, вы ведь тоже понимаете, школе нужен сейчас какой-то праздник, который поднял бы моральный дух. Долой воспоминания о бедах прошлого семестра! Сейчас я не могу сказать больше, прибавлю только, что знаю, какой дорогой нужно идти…
— Страшно подумать о том, что он мог придумать! — было единодушное решение всех, кто знал Локонса и не присутствовал в тот год в Хогвартсе. Кислые мины тех, кто был свидетелем этой придумки укрепило самые нехорошие предчувствия.
Представление Локонса о празднике воплотилось в жизнь в Валентинов день, четырнадцатого февраля. Тренировка накануне затянулась до глубокой ночи, и Гарри прибежал в Большой зал, немного опоздав на завтрак. В первую минуту ему показалось, что он ошибся дверью.