Бактриана (Равич) - страница 53

Так, удивляясь самому себе, я в то же время спокойно обдумывал детали разговора с Бактрианой о своем отъезде в Бухару.

— Наше расставание не будет долгим, — говорила Бактриана, держа мое лицо в своих ладонях. — Вы и Энвер — два таких человека должны победить.

— Вы ошибаетесь, моя дорогая. Тут борются не люди между собой. Две системы противопоставляются друг другу. Кнутом, умом, мечом и деньгами Англия главенствовала над миром. Система большевиков разоблачает эти способы и внушает народам, что они могут жить самостоятельно. Нам не страшны самостоятельные монархии. С королями и эмирами, шейхами и султанами можно было бы договориться. Но этого нельзя сделать с так называемыми рабочими и крестьянскими правительствами, мечтающими об освобождении от опеки иностранцев.

Вот с вами, сударыня, мы договорились, — добавил я шутя, — но что было бы, если бы вас свергли и вместо вас управляло народное правительство?

— Меня бы, наверное, свергли, если бы я поставила под угрозу независимость Кафиристана.

— А ваше пристрастие к Энверу, разве оно не опасно для него?

— В тот момент, когда оно будет опасно для интересов нашей страны, Бактриана перестанет быть царицей Кафиристана.

С этими словами она подала мне руку, чтобы проводить ее в столовую, давая понять, что разговор на эту тему закончен.

Я никогда в жизни не видел более унылого пейзажа в сумерки. Бесконечная пустыня была наполнена, набита, засыпана песком.

Я видел Сахару — это плоскость с песчаной поверхностью, приобретающей, в зависимости от ветра, то форму бесконечных дюн, то форму ровно усеянного желтоватым песком пространства.

Тут было совсем другое. Грандиозные валы, песчаные стены торчали, возвышаясь к небу, готовые рассыпаться от одного дуновения ветра.

Мы ехали, рискуя каждую минуту быть засыпанными сверху песочным обвалом, мы вдыхали песок вместе с воздухом, пережевывали вместе с пищей.

Кое-где торчали желтые, бледно-зеленые кусты ползучих растений. Всякое представление об остальном мире, городах и людях исчезло. Сознание определялось одной сливающейся на горизонте линией: неба и песка. Заходящее солнце превратило ее в кроваво-красную черту.

Больше ста верблюдов, медленно и важно раскачиваясь, несли через пустыню курдюки с водой и ящики с надписью: «Армстронг Виккерс» — оружие и патроны.

На шестой день пути признак человека определился звуком отдаленной артиллерийской канонады.

Пустыня переходила в широкую равнину, ограниченную с запада Вашхлем, а с северо-востока — горными цепями.

Вдали виднелось огромное городище. Город Ляхман, Лакман, Логман, — великий город дохристианской эры, — был столицей страны Хотель, расположенной по реке Вахшу. Некий человек по имени Ляхман, родом из Индии, почти одновременно с Зороастрой появился на Оксе, проповедуя вечность душ в бесконечном перевоплощении их из одного существа в другое. Слава его была велика, — об этом свидетельствует Коран (глава 31, стих 11–12). В честь его названа провинция в Афганистане, близ Кабула.