В голосе Блэка зазвучала горечь.
— Тогда-то он и сказал мне, что оно всё ещё у него. Тело Ника. Он сказал, что привезёт его «невредимым», чтобы мы могли «подобающим образом его оплакать».
Блэк посмотрел мне в глаза, стиснув зубы.
— Мудак хранил его. Он хранил Ника при себе всё это время.
Я уставилась на него, ощущая, как та притупившаяся боль превращается в свежую рану в моей груди.
Не думаю, что когда-либо в жизни ощущала так много ненависти.
Я думала, что ненавидела Брика раньше. Но нет. Не ненавидела.
Но вот теперь ненавидела.
Если Блэк и ощутил перемену во мне, он не отреагировал.
Взяв своё пиво, он запрокинул голову и сделал очередной большой глоток, а затем посмотрел на звезды, стиснув зубы и выдыхая пар в космос.
* * *
Той ночью это я разбудила Блэка.
Выбравшись из джакузи, мы оба приняли душ.
После этого мы даже немного целовались.
Я начала это, потянув его к кровати, когда он был обнажённым и всё ещё мокрым после душа, и вот мы оба уже лежали на огромном белом покрывале в главной спальне, переплетаясь светами. Даже тогда я притягивала его, дёргала, уговаривала, открывала свой свет, пока этот жар и интенсивность под ногами Блэка не окутали меня густым защищающим облаком, достаточно осязаемым, чтобы затруднить моё дыхание.
И всё же Блэк оставался осторожным со мной. Когда я скользнула ниже по его телу, чтобы отсосать ему, он вместо этого предложил сделать мне массаж спины.
А массаж спины он делал просто обалденно.
Он шутил, что это потому, что его воспитывали в Таиланде.
Как бы там ни было, мне сложно отказать ему, когда он предлагал мне массаж.
Этой ночью я уснула где-то на середине сеанса. Подозреваю, что сказалось всё то время на воде, плюс рвота в офисе Сан-Франциско и просто эмоциональное утомление за весь день и вечер в целом.
Однако я проспала всего несколько часов.
Когда я проснулась, Блэк лежал рядом со мной на спине, голый.
Ему что-то снилось.
По нашему обыкновению он открыл шторы в комнате. По той же причине я видела его почти как при дневном свете. Линии и изгибы его тела казались синими и черными, купались в свете почти полной луны, сиявшей по ту сторону стекла, но я могла различить каждое очертание, каждую жилу, каждую мышцу.
Он набрал немного того веса, что мы оба сбросили в Таиланде.
Конечно, будучи верным самому себе, Блэк набрал в основном мышечную массу. Его грудь выглядела намного шире, чем в последний раз в бунгало, хотя он всё ещё не был таким крупным, каким я помнила его в момент нашей первой встречи.
Последние несколько лет оказались для него тяжёлыми.