Блэк сидел на гравии.
Он был без рубашки, сидел прямо на земле, скомкав груду одежды на бёдрах и коленях. Энджел вновь моргнула и осознала, что у него на коленях лежит отнюдь не груда одежды. Длинные пряди тёмных волос спадали ему на грудь, которая выглядела бледной на фоне ночного неба. Его кожа и глаза слабо светились в освещении вертолётной площадки.
Энджел едва-едва могла различить профиль Мири в этом освещении.
Её глаза оставались закрытыми.
— Иисусе, — выдохнула она.
Она наградила сердитым взглядом Ковбоя, затем Джема.
— Блядь, вы просто оставили их там? — спросила она.
— Вот и я об этом говорил, — сказал Ковбой оправдывающимся тоном.
Энджел едва его услышала.
Она не помнила, когда в последний раз так злилась. Её буквально трясло. Адреналин курсировал по её конечностям, заставляя их дрожать, заставляя её руки дрожать, а челюсти — стискиваться. Она испытывала не только злость, но злость была сильнее всего. А может, со злостью проще справиться, чем со всеми другими эмоциями, которые хотели на неё нахлынуть.
— Блядь, вы оставили их там? — повторила она.
Джем нахмурился, собираясь заговорить, но Ковбой бросил на него предупреждающий взгляд.
— В нашу защиту надо сказать, что к нему сейчас сложно подойти, — смиренно произнёс Ковбой.
Она повернулась и пристально посмотрела на него.
— Ага. Так что давайте просто оставим их здесь… чтобы они схлопотали пневмонию посреди блядской зимы. В Сан-Франциско. Когда они оба, наверняка, в шоке. Гениально, блядь.
Не дожидаясь ответа, она зашагала в их сторону, хрустя ботинками по тонкому слою гравия.
Она пересекла это расстояние за несколько секунд. Она не медлила, не ждала, когда Блэк поднимет взгляд, или кто-то из них обратит внимание на её присутствие.
Она подошла прямиком к ним и согнула колени, как только встала прямо перед ними.
Она посмотрела Блэку в лицо, затем на Мири.
Её глаза оставались закрытыми. Щека прижималась к груди Блэка. Она была одета в его футболку. Его кожаная куртка накрывала её тело и часть ног, которые она поджала к груди, сидя у него на коленях. Его пальцы запутались в её волосах, и Блэк крепко прижимал её к себе — жест, в котором странно сочеталась сила и нежность, словно он боялся сломать её и в то же время опасался, будто кто-то попытается вырвать её из его рук.
— Блэк.
Энджел заговорила тихо, едва слышным бормотанием.
— Блэк… эй.
Он смотрел в сторону металлической двери.
Энджел опустила взгляд на другую его руку, которая не прижимала Мири к груди. Она увидела, что его ладонь лежала на гравии и так крепко стискивала пистолет, что костяшки пальцев побелели. Он смотрел на металлическую дверь, которая вела обратно в «Охрану и Расследования Блэка».