. Он был не таким.
Осознав, что только что говорила о нем в прошедшем времени, я содрогнулась.
Это причинило боль, от этого стало сложно дышать.
Обхватив руками своё туловище, я поморщилась, чувствуя, как эта боль в груди обостряется до жаркой вспышки в солнечном сплетении.
— Он бы так не поступил, — пробормотала я, прикусив губу. — Он бы так не сделал, — я посмотрела на Энджел. — Ты думаешь, он обошёлся бы так с нами? Серьёзно? С чего бы Нику поступать так с нами? С тобой?
Энджел нахмурилась.
Медленно крутя руль, пока мы миновали очередной перекрёсток, она не отводила взгляда от улиц Сан-Франциско.
Мгновение спустя Блэк выдохнул.
Поднеся мою руку к своим губам, он поцеловал мою ладонь, затем ближе прислонился ко мне, сплавляя свой свет с моим. Теперь его свет ощущался скорее как ласка, словно он терпеливо разглаживал какую-то часть меня, успокаивал без слов, мыслей и доводов рассудка.
— Мы все знаем, что Ник бы этого не сделал, — грубовато сказал он. — Он не поступил бы так с тобой, и он точно так же не поступил бы подобным образом с Энджел, — он помедлил, всматриваясь в мои глаза. — Ты слышала Юми. Он любит тебя. А с любимыми людьми так не поступают.
Я сидела, глядя в окно Барракуды.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь впитать его слова, пытаясь сделать так, чтобы они ощущались реальными. Я знала, что он говорил.
Я знала, на что указывал Блэк.
Это вина.
Чувство вины лишало меня объективных взглядов на Ника и на саму себя. Мой разум обезумел от чувства вины, так что я представляла Ника, который видел меня в том же свете, в каком я воспринимала саму себя. Я представляла Ника, который винил меня так, как я сама винила себя.
— В любом случае, — продолжил Блэк ещё тише. — Настоящий вопрос не в этом, док.
Когда я обернулась, он взглянул на меня. Его лицо находилось всего в нескольких дюймах от моего.
Я встретила его спокойный взгляд, стараясь расслабиться, позволить этому его разгорячённому свету сделать то, что он пытался сделать — расслабить мышцы моего тела, которые по большей части сжались в тугие узлы. Часть меня хотела закричать.
Другая часть меня хотела расплакаться.
Подавив обе эти реакции в своём свете, я ещё крепче скрестила руки на груди и стиснула зубы.
— А в чём настоящий вопрос? — ворчливо спросила я.
Мягко щёлкнув языком, Блэк посмотрел через ветровое стекло, на котором начинал моросить дождик. Его золотые глаза прослеживали маленькие капельки, которые скатывались по наклонному стеклу косыми линиями из-за ветра.
— Что нам делать теперь? — просто сказал он.
Мы с Энджел обе нахмурились.