— Василиса, — так строго произнесла она, что аж поджилки затряслись. Все-таки черная ведьма.
— Мое испытание невыполнимо! — прокричала я. Мной начинала овладевать истерика и страх безысходности. Ни одному моему благородному плану не суждено сбыться.
— Оно не может быть невыполнимым, — уверенно сообщила она.
— Да ладно?! — ехидно улыбаясь, как истинная ведьма, заливаясь слезами, зло бросила я. — Как я должна разбить сердце Максимильяну Старцеву?!
Прабабушка широко раскрыла от удивления глаза цвета индиго, ставшие почти черными, огляделась вокруг, проверяя, нет ли лишних ушей поблизости. Схватила меня под локоть и потащила в сторону своего кабинета.
С минуту она молчала. Посадила на мягкий кожаный диван цвета слоновой кости. Сама села в кресло за стол. Антикварная мебель конца XIX века была в идеальном состоянии. Только диван для посетителей был современным, но вписывался по стилю. На полочках за стеклянными дверцами стояли книги — редкие издания, справочники для ведьм. Это только один процент от того, что разрешили оставить колдуны. Остальное было изъято уже очень давно.
— Я не смогу, — пробормотала я, разглядывая любимую вышивку на штанине. — Я же его ненавижу…
— Испытание разбитым сердцем не проходили очень давно, но не потому, что это невозможно. Красных ведьм просто не рождалось. — Лидия задумчиво постукивала пальцами по столу. — Мне жаль Максима, но ты должна разбить его сердце. У тебя нет другого выбора.
— Колдуны нас ненавидят, хоть и улыбаются нам в лицо, а тебе его еще и жаль, а меня тебе не жаль? — процедила я, наполняясь гневом из-за этой абсурдной ситуации. — Как я должна это сделать? Когда и сама его ненавижу?
— А тебе и не надо его любить. Не забывай, что ты в первую очередь женщина, а потом уже высшая ведьма, а он в первую очередь мужчина. Так что ему ничто не помешает полюбить высшую ведьму.
— Ага, — недовольно фыркнула я, — только веками накопленная неприязнь.
— Да, это будет труднее, чем мы предполагали. Но ты справишься. Нам нужна красная ведьма, вошедшая в полную силу.
— Да я даже подступиться к нему не смогу!
— Сможешь.
— Да он узнает меня! Тогда точно ничего не выйдет.
— Мы тебе поможем. Лица он твоего не видел, а значит, достаточно изменить голос.
Я отчаянно разглядывала узор на ковре, будто это помогло бы найти выход. Но ничего не получалось. И мне казалось, что и не получится.
В рюкзаке завибрировал телефон. Это звонила мама — узнать о том, как началось испытание. Придется и ее расстроить. А еще и сестре позвонить. И бабушке.
Пока я плакалась маме по телефону, Лидия тоже звонила кому-то. Мама пообещала позвонить бабушке. Поэтому я позвонила сразу Ефимии. Она была старше меня на пять лет. Жила в Новосибирске, а я в Питере, поэтому последнее время мы нечасто виделись. Разница во времени четыре часа, у нее только шесть утра. Но она ответила бодрым голосом. Я быстро пересказала все, что произошло.