Зара сглотнула, и горячий воздух, словно торнадо, принесенный волной инстинктов, прошла сквозь ее грудь:
— В точку.
— Но я не собираюсь этого делать. — Неумолимая решимость ожесточила его лицо.
Она попятилась.
— Не собираешься.
— Нет. — Он пожал мускулистым плечом и стиснул зубы. — Правильные решения проваливаются.
Она начала качать головой и остановилась, когда он сделал шаг к ней. Дыхание со свистом вырывалось из ее легких.
— Ты показала мне себя, Зара. Хотела ты этого или нет. — Еще один шаг, и она сможет ощутить тепло его тела. — Когда ты готовила мне еду и плакала на моем плече. Ты милая и добрая… А я не такой. Я буду защищать тебя, нравится тебе это или нет.
Упрямый характер победил страх.
— Хрена с два!
— Думаешь, сможешь остановить меня? — спросил он тихо.
Ее голова дернулась. Его поведение было неприемлемо и уж точно не норма для современного человека… и законодательства США. Чем эмоциональнее она становилась, тем спокойнее становился он, предостерегая ее… хотя она и не могла понять от чего, но инстинктивно прислушивалась. Черт возьми, но это интриговало еще больше.
— Ты не можешь делать все, что хочешь.
— Малышка, я отказался делать правильные вещи много лет назад. Слишком поздно, и даже если бы это было не так, мне плевать.
Эту часть Райкера она всегда чувствовала под поверхностью: неподвижная скала упрямства, что-то совсем не укрощенное. И его вопрос ранее был очень хорошим. Сможет ли она остановить его?
— Ты забываешь кое о чём. — К ее удивлению, ее голос оставался спокойным.
— О чём же? — В его глазах отразилась заинтересованность, на лице застыла жестокость.
— Во-первых, нет никакой опасности. Автомобиль был старым. Во-вторых, я могу остановить тебя. — Ее голос сорвался, и она попыталась настроить его, чтобы разговаривать с ним на равных. Хотя она знала, у него было преимущество, которого никогда не было у нее.
Затем он улыбнулся.
— Тормоза мы проверим, но синяк на лице? Да, это опасность. Во-вторых, как ты собираешься остановить меня?
А действительно как? Ее мозг лихорадочно подыскивал ответы.
— Это похищение. Если ты будешь ходить за мной, это преследование и домогательство. Ни секунду не сомневайся, я засажу твою задницу за решетку. — Да. Она использует закон.
— Если ты только подумаешь о том, чтобы сдать мою задницу полиции, твоя станет ярко-красной.
Она задохнулась. О, она блефовала, но что-то ей подсказывало, он точно не блефует. Проснулся гнев.
— Прямо сейчас ты мне не нравишься, — прошипела она, чувствуя, одновременно раздражение от его навязчивой защиты и предательский интерес к этой новой его стороне.