Старый знакомец поглядел на Василису. Руку с талии не убрал, совершенно не смущенный присутствием красноносого.
— Не трогать. Посадить в клетку вместе со второй девчонкой. Еще сгодятся для чего-нибудь.
Бородач вышел.
— Они тебе дороги? — с улыбкой поинтересовался Иван-дурак. — Служанка и богатей?
Кивнула.
— Замечательно, — речь его была совсем не похожа на разбойничью. Торговец в свое время покупал сыну лучшие книги. — Тогда я внимательно тебя слушаю, дорогая.
Рассказывала медленно, думая, что говорить, а что нет. Но Ванечка возможности что-либо утаить не давал — уточнял и переспрашивал то, что не понимал. Василиса злилась, но говорила. Марьяна уже была замужем, навредить им с Кощеем это не должно, — оправдывала себя Василиса. А Ивану и Злате никто кроме нее не поможет. Разбойник выслушал ее рассказ, но делиться мыслями не спешил.
Ногу осмотрел сам, не вызывая лекаря, достал из сундука густо пахнущую травяную мазь. Ее возмущения по поводу задранного платья, как и Царевич, слушать не стал.
— Мы уже не дети, чтобы я щеголяла перед тобой с голыми ногами, — попыталась она. — К тому же, мне совсем не трудно воспользоваться мазью самостоятельно.
Он опустился перед ней на колено, поднял юбку до колен и посмотрел на распухшую голень.
— Давай скажем прямо, мне просто хочется это сделать. И как раз потому, что мы уже не дети.
Герой или не герой, а краснеть могут все. И избежать этого никаким волевым усилием невозможно. Василиса залилась багрянцем, но, разбойник в это время, как нельзя кстати, смотрел на ногу и ее конфуза не заметил.
— Сильный ушиб, переломов нет, — сделал он вывод. — Пару дней полечим, и все пройдет.
Пальцы обмакнул в мазь и толстым слоем нанес на ногу. Вонючее вязкое зелье приятно холодило ушибленное место, и Василиса прикрыла глаза от удовольствия. Голень под сильными пальцами не болела, а сладостно ныла.
— Вар, — в шатер ввалился еще один разбойник — высокий, тощий с жиденькими волосами и безбородый. — Он нам всю душу вынул своими разговорами. Пришей его или язык вырежи, иначе мы за себя не в ответе.
Внутрь втолкнули Царевича.
Василиса оголенную ногу спрятала, но, похоже, ее успели заметить. К тому же разбойник сидел перед ней на одном колене, и подниматься не спешил.
— Оставляй здесь. Пусть поболтает, — велел Ванечка. — Мы его послушаем.
Тощий с явным облегчением привязал Царевича к жерди и вышел. Иван смотрел на Василису и стоящего перед ней на коленях разбойника с удивлением.
Вар, как назвал его тощий, несмотря на зрителей, вознамерился продолжить занятие, на котором их прервали.