— Что ты в этом понимаешь? — взвилась Аниколь. — Я никуда не могла выехать, он запретил! И как я могла уехать, если пыталась подобрать нашему сыну достойную невесту? Или ты думаешь, что богатые невесты приедут в наше захолустье и сами сделают Борису предложение? Тебе смешно, а я не знала, что мне делать: Деми сбежала, деньги закончились, и мне пришлось отказаться от чудной меховой горжетки и трех потрясающих платьев, сшитых по моей фигуре!
— По твоей, что? — с интересом переспросил барон и выразительно осмотрел тушку баронессы. — У тебя в столице, оказывается, была фигура? Почему тогда ты ее не захватила с собой?
Аниколь возмущенно засопела и выдернула руку:
— Был бы ты настоящим аристократом, то не позволил бы себе смеяться над матерью твоих детей!
— Кстати о детях, — невозмутимо продолжил мужчина. — Есть ли вести о нашей Демиане? Как у нее дела? Она же была в тягости, по срокам ребенку давно пора было родиться, тебе ничего не сообщали? И почему Аннет целыми днями бегает с детьми слуг? Думаю, тебе пора вспомнить, что она твоя дочь и заняться ее воспитанием.
— Демиана загордилась и забыла, кому обязана своим счастьем. Откуда я знаю, как у нее дела, если она не пишет? — огрызнулась баронесса. — Ну да, она должна была родить еще в прошлом году в Листопад. Конечно, когда жизнь полная чаша, то к чему помнить о матери? Аннет же совсем маленькая, чему ее сейчас можно учить?
— Как чему? — удивился барон. — Дочери простолюдинов в ее возрасте уже и прядут, и шьют, и скотину пасут, и обед приготовить умеют.
— Ты совсем из ума выжил — предлагаешь мне учить нашу младшую дочь прясть скотину? Тьфу, Шитс побери, пасти обед? Да ну тебя! — баронесса отвернулась от мужа и пошла отдельно.
Барон тихо смеялся, прикрывая рот рукой:
— Аниколь, ты обвиняешь меня в неправильном для аристократа поведении, а сама ругаешься, как конюх!
Женщина остановилась, обернулась и уже открыла рот, чтобы разразиться очередной отповедью, как вдруг перед лицом барона замерцал воздух и завис вестник.
— Ух, ты! — сразу забыла обо всем, что собиралась сказать, баронесса. — Скорее открывай, от кого это?
Барон протянул руку и взял письмо, развернул и принялся читать, вытянутой рукой удерживая любопытную жену на расстоянии.
— Что там? От кого? Что пишут? Меня зовут в столицу? Ну, не молчи же!
— Угомонись, Аниколь. Трещишь, как сорока, ты же баронесса, а не базарная торговка! Сейчас прочитаю и расскажу.
Жена надула губы и демонстративно повернулась боком, мол, не очень-то уж и хотелось!
Мужчина прочел послание и аккуратно его свернув, положил в карман.