— И? — сказала я, не понимая куда он клонит.
— Как я буду разгонять толпу твоих воздыхателей, если у меня не будет даже завалящего хаудегена[84]? — нахмурился Трис. — Придется мне в течение всего вечера не отходить от тебя ни на шаг. Я рассмеялась и шутливо стукнула его по носу веером, нас ждал удивительный вечер в музее Гауса.
Глава 39. Ты поможешь мне, а я за это приму помощь от тебя!
Музей Гауса — крупнейший и первый по посещаемости художественный музей Твердыни, он существует на средства спонсоров, меценатов и дарителей при совсем небольшой государственной поддержке. Один из самых обширных отделов музея посвящён оружию и доспехам различных времён и культур, первые экспонаты данной коллекции были приобретены более трех сентов назад и представляли собой огромную экспозицию от изначальных времен до нашего времени. Сегодня же здесь проводилась грандиозная и не сравнимая ни с какой-либо другой по важности и уникальности выставка. Первый раз за четыре сента четыре могущественных артефакта, монархические регалии — Когти, которыми обладают все четыре правителя Содружества Кварты, собрались вместе, им было выделена центральная часть огромного экспозиционного зала: расположение, постамент, освещение — все это было разработано при непосредственном участии Её Величества и Теана по праву гордилась своим вкладом. В дополнение к другим удивительным предметам выставки, появившиеся как гром среди ясного неба тринадцать печатей Великих домов, без сомненья произведут фурор. Виконтесса Кроули, что так щедро одарила экспозицию присутствовала как почетный гость и один из главных меценатов, наравне с правителями государств, прибывших на саммит.
Мы прибыли к официальному открытию экспозиции и торжественному разрезанию шёлковой ленты, ознаменовавшее начало уникальной выставки.
Когда согласно протоколу четыре руководителя союзных стран одновременно, золотыми ножницами перерезали красную шелковую ленту, и нарядные гости сплоченным потоком хлынули в зал, пространство разрезал тихий звук ударных. По мере того, как громкость нарастала, увеличивалась частота хлопков по выделанной коже, и хаотичный в начале ритм, выбиваемый мастерами из дхолов[85], низких вибрирующих звуков, преобразовался в знакомый военный марш Кватры. Пульс забился в такт стука, свет замигал красным усиливая анархический ритм и мощное впечатление от странной, тяжелой музыки. Бой палок по кожаным мембранам военных барабанов походил на удары грома в бурю. Финальные аккорды раздались в тот момент, когда четыре ярких софита золотыми лучами осветили Шипы.