— Как средство для чего? — громкость голоса в голове Темного мага увеличилась.
— Как средство для достижения моих целей. Будь так добра, дай мне поспать.
— Нет. Как оказалось, сон мне не нужен. А ты еще не заплатил за то, что ворвался в мой дом и использовал убийства для достижения своих целей, которые лично мне не известны.
— Понятно, но хочешь дам совет, мстить нужно постепенно, и не сразу, тогда месть будет полной.
— Фи, — фыркнула Лили. — Я буду наслаждаться процессом долгие годы и начну прямо сейчас.
— Я тебя не слушаю, — Волдеморта больше всего ужасало в данной ситуации то, что он не мог закрыть свой разум от назойливого голоса уже ненавидимой им ведьмы.
— Не слушай, а я вот с удовольствием послушаю саму себя. Например, я люблю петь. Правда, я плохо знаю песни магов, Джеймс не любил музыку и радио у нас не было, зато я знаю песни Битлз. Все, решено, буду тебя посвящать в маггловскую современную культуру.
Пела Лили плохо, как оказалось, у нее абсолютно отсутствовал слух. Уже через час Темный маг проклял свое стремление не дать свершиться пророчеству.
Через два, опровергая собственные слова о том, что садистом он не является, Волдеморт начал придумывать те пытки, которым он подвергнет Снейпа, который принес ему это проклятое пророчество.
Через три часа он Снейпа уже жалел, потому что душевнобольного можно только жалеть, а в том, что Северус душевнобольной, Волдеморт был абсолютно уверен. Только человек, имеющий серьезный душевный недуг, мог испытывать к ведьме, поселившейся в его голове, какие-то нежные чувства.
Через пять часов, когда в комнате заметно посветлело, Волдеморт поднялся и поплелся на второй этаж в те самые комнаты, которые были когда-то предоставлены ему Малфоем. Там он прошел в ванную комнату и принялся плескать на лицо холодную воду. Помогало плохо. Тогда он просто сунул голову под кран. Постояв так некоторое время, Волдеморт поднял голову и посмотрел в зеркало. Его глаза, когда-то были красивыми, даже с его собственной точки зрения. В последние несколько лет в них все чаще стали мелькать красные искры, которые очень скоро должны были остаться на постоянной основе. Но все это касалось радужки. А сейчас белки глаз были пронизаны красными нитями капилляров, а под глазами залегли тени, особенно четко выделяющиеся на бледном лице.
— И это только первая ночь, — пробормотал Волдеморт.
— Ух ты ж, ничего себе, красавец, слов просто не найти, — провозгласила Лили, которая последние минуты напевала что-то про желтую подводную лодку.
Внезапно Волдеморт увидел, как в зеркале мелькнула тень. Он обернулся, но никого за спиной не увидел. Тень тем временем становилась все отчетливей, пока не приобрела вид обнаженной женской фигуры с кровавыми узорами на груди и животе.