– Давайте без фанфаронства, – попросил я, вытирая капли дождя с лица. - Что мы теперь будем с ним делать?
– Привет, Фридрих, – подразнил его Магнус, потрепав за ухо. - Что у вас в шприце, Тео?
– Смесь рогипнола и сильнодействующего анестетика, по крайней мере, так сказала Барбара, но я не знаю, если...
– Рискованно, – сказал Магнус. - Спокойной ночи, Фридрих.
Быстрым движением я впрыснул жидкость в вену Абраама, и он тут же рухнул мне на руки. Барбара не предупредила, что скорость всасывания вещества в организм будет молниеносной. Я просто надеялся, что у нее достаточно медицинских знаний, и раствор не окажется токсичным. В ее аптечке было полно различных лекарств, покупаемых в интернете, но никто не гарантировал их качества.
Магнус открыл дверь черного входа, недалеко от входной двери и помог мне спрятать тело за мусорными баками.
– Вы знаете, вы определенно человек действия, Тео. До сих пор я немного сомневался, но вы меня убедили.
Тускло освещенный холл сменился большим ярким залом, выложенным плиткой из белого холодного мрамора, который мы быстро пересекли по направлению к лифту. Стеклянная кабина с шумом, разносившимся по всему зданию, доставила нас на четвертый этаж, и я, вдруг, почувствовал себя словно посреди стеклянного океана.
Дверь открылась, и мы оказались в широком коридоре, который вел к стальной хромированной двери с табличкой «Лаборатория Крик и Уотсон. Вход ограничен».
Перед входом был охранник, но Магнус поздоровался с ним без видимого волнения и рассказал какую-то остроумную шутку собственного сочинения, пока вводил код. К счастью, код не меняли, и дверь открылась без труда. Сразу же внутри зажегся яркий свет. Комната состояла из ряда больших кабинетов, которые Магнус назвал секциями. Тишину нарушал только звук работающих компьютеров и капель дождя, падающих на крышу.
– Вы в самом центре лаборатории, – сказал Магнус, устраиваясь перед компьютером.
– Почему они не запирают эту комнату? – спросил я с удивлением.
Магнус достал небольшое портативное устройство и подключил его к компьютеру.
– Они запаролили компьютер, – объяснил он. - Кроме Стейнера и ряда особо приближенных к нему людей, практически ни у кого нет доступа к операционной системе.
– И на что вы рассчитываете?
– На это случай я записал на устройство все данные зрачка Стейнера. Думал, что настанет тот день, когда я буду уже не в почете в MicroGlobal.
Я не был уверен, что понимаю, что он имеет в виду.
– Как вы это сделали?
– В прошлом месяце я установил у себя на компьютере мощную цифровую камеру, которая фотографировала всех, кто находился в радиусе двух метров от него, а Стейнер делал это несколько раз в ту самую ночь, когда я брал образцы клеток Моми.