В четвертый раз, теперь уже без пищи, им пришлось заночевать на негостеприимном склоне.
В отеле некоторые новички считали, что у группы неплохие шансы. В конце концов, им осталось пройти только траверс и Вредную Трещину, а дальше будет уже совсем легко.
Но в своей излишней самоуверенности группа выбрала веревку с траверса.
А на следующее утро он совершенно обледенел. Снова и снова, с нарастающим отчаянием, не лишившим, однако, его сноровки, талантливый Хинтерштоссер пытался проскочить по зеркальному и скользкому льду, и всякий раз его останавливал голодный Огр.
Спустился туман, и туристы всю ночь слышали шум лавин. На Айгере прижилось еще одно название — Траверс Хинтерштоссера.
7:0 в пользу Огра.
На протяжении всего 1937 года группа за группой штурмовала Айгер, но все возвращались ни с чем. Список жертв горы чудом не увеличился во время беспрецедентного спуска Ворга и Ребича с Привала Смерти.
Но счет не изменился.
В июне 1938 года двое итальянцев (а национализм в те годы процветал и в Италии) разбились насмерть у Вредной Трещины.
Но технологии веревок и крючьев упорно совершенствовались, тогда как природные орудия горы оставались такими же, как и в незапамятные времена, так что в июле того же года команда немцев наконец-то вычеркнула северную стену Айгера из списка «невозможных».
9:1 в пользу Огра.
Джонатан пристально смотрел прямо перед собой, все еще разворачивая в уме свиток с именами жертв Айгера.
— Что-то не так? — спросила молодая англичанка у телескопа.
Он про нее и забыл.
— Почему вы на меня так смотрите? — она улыбнулась, предвидя несомненный ответ.
— Я смотрю не на вас, дорогая. Я смотрю мимо вас.
— Какое разочарование! Позвольте к вам присоединиться? — Его молчание она истолковала как приглашение. — Вы так сосредоточенно смотрели на эту гору, что я просто не могла вас не заметить. Я очень надеюсь, что вы не собираетесь на нее взбираться.
— О нет. Больше никогда.
— А вы раньше забирались?
— Пытался.
— И что она — очень сердитая?
— Очень.
— Насчет альпинистов у меня есть одна теория. Кстати, меня зовут Рэнди — Рэнди Никкерс.
— Джонатан Хэмлок. И что же у вас за теория, Рэнди?
— Ну… можно немножко вина? Спасибо. Я из вашего стакана, если не возражаете. В общем, я считаю, что мужчины ходят в горы из-за какого-то разочарования. Мне кажется, тут есть что-то наподобие сублимации других желаний.
— Разумеется, сексуальных?
Рэнди с важным видом кивнула и сделала глоточек.
— Да, скорей всего. Это ведь полушипучее вино?
Он положил ноги на пустой стул и немного откинулся, подставляя себя солнечным лучам.