Ким Пхён Сан, вытянувшись на циновке, тяжело дышал, блуждая взглядом по стропилам на потолке.
«Явится ли эта баба?.. Что она может сделать?.. - размышлял он, шевеля губами. - Нельзя предугадать судьбу... Неужто такая жизнь уготована мне до скончания века?.. Я бестолочь, во мне нет духу?.. Порох потух... Проклятая чернь... Если бы только воротились прежние времена, когда мир был другим... А что я сейчас имею?.. Разве такого положения желал?.. Ладно, поглядим... Только дурак отказываться от того, что само плывет ему в руки... Я выиграю по-крупному..»
Вчера ночью все небо усыпали звезды. А нынешняя ночь была темной, густой, беззвездной, с теплым ветром. Такие ночи зачастую предвещали дождь. Запоздало в лесной чаще прокуковала кукушка, будто из последних сил извещая о своей нелегкой птичей доле.
Ким Пхён Сан вышел из дому и пересек двор, оглянулся на светящееся окошко, откуда слышался мерный стук ткацкого станка. «Вот баба, работает и работает... до последнего издыхания, пока не встретит жалкую смерть... - Мысль о жене, без всякого сожаленья, мелькнула в его мозгу. Он обогнул холм с усадьбой янбана Чхве и вышел на тропинку, ведущую к павильону трёх духов плодородия Самсиндан. Полы его одежды с шорохом задевали траву, росшую по краям тропинки. «Прекрасная ночь! Замечательная ночь, чтобы совершать преступления! Прирежут тебя и никто не узнает!.. Но рано или поздно погибель наступит... А удача переменчива, как женщина... Женщины... Если бы не они, то он уже давно стал бы горьким пьяницей...» Пхён Сан перешел ручей по каменному мосту, дошел до павильона и уселся там на ступеньки, переведя дух. В темноте доносились шелест ручья и шум листвы, раскачиваемой ветром. «Разве нажитое состояние не является, как и всё в природе, преходящим?.. Что может быть постоянного в этом мире?.. Разве может храниться сто лет зерно в амбарах проклятого Чхве Чи Су? Разве не сгниет оно за это время, не доставшись голодающим?.. Кому выгода от этого убытка?.. Нет, не собирается Ким Пхён Сан жить до конца дней своих на подачки с игральных притонов!.. И почему не идет эта баба? Отчего задерживается?.. Она придет, потому что у неё нет выбора!.. Я ухватил её за хвост! Так, что птичке не улететь...» Ким, прервав свои размышления, насторожился: его уши уловили шаги, ступающие по опавшим листьям, а глаза, уже привыкшие к темноте, разглядели впереди мелькающий между деревьями силуэт человека. «Ну, вот... ты не могла не прийти...» Женщина замедлила шаги, прошла в двух шагах от него, подобрала полы длинной юбки и уселась на край террасы павильона, лицо её повернулось к алтарю, а затем - в его сторону. Глаза её, казалось, излучали свет.