Был случай, в году 1894-м, когда уездный начальник местечка Гобу Чо Бён Гап, алчный по натуре, решил перестроить оросительный резервуар и использовал для этого труд крестьян. После чего возложил на тех же крестьян непосильный налог на воду. Разумеется, люди возмутились. Активисты Донхак во главе с Чон Бон Чуном воспользовались случаем и подняли в Гобу восстание. Юн Бо, оказавшийся в то время там, повязал белое полотнище к бамбуковому шесту и примкнул к толпе восставших, которая выступила на рассвете с первыми криками петухов. В итоге повстанцы изгнали Чо Бён Гапа. Но в правительстве неверно оценили ситуацию в провинции и послали туда чрезвычайного ревизора, который спровоцировал новый социальный взрыв. Начались опять репрессии. Чон Бон Чун вновь поднял восстание, но теперь ему удалось сплотить вокруг себя больше людей. Отовсюду поспешили ему на помощь группы ополченцев, возглавляемые такими известными командирами как Ким Ге Нам, Ким Док Мён, Сон Хва Чунг и другие. Большой лагерь повстанцев расположился на горе Пексан, откуда Гобу был виден как на ладони. Целью восставших было не только наказать коррумпированных чиновников, но и защитить интересы своего народа, противостоять японцам и западникам в стране. Таким образом, первоначальная форма народного бунта переросла в революционный порыв. На этой волне повстанцы захватили крепость в Чон Чу. Юн Бо был в первых рядах ополчения, его умение плотника пригодились и здесь: он словом и делом поддерживал боевой дух людей, вселял в их сердца волю к победе. Разумеется, он не был столь сведущим в новом деле, но его способность сплачивать людей шла от его природной хватки и интуиции. Со стороны могло показаться, что Юн Бо очень глубоко проникся революционным движением. Несомненно, он был на стороне благих идей, являлся рядовым на самом острие ополчения, ничуть не приближался к лидерам, хотя и обладал большим авторитетом среди товарищей. Но Юн Бо был против крайностей, когда, как говорится, цель оправдывала средства, он не принимал лозунга «Лес рубят - щепки летят». Одним словом, он чурался разрушений, поджогов и убийств. Он верил, что можно обойтись без всего этого, разумно, как если бы хороший портной, который может скроить из материала одежду, не оставляя после себя кучу обрезков. Из вышесказанного следовало, что Юн Бо не был приверженцем движения Донхак, хотя мог бы стать по своему социальному положению. В плотнике напрочь отсутствовали какие-либо притязания на собственную исключительность, он был свободен и чист в своих поступках. А его пребывание в рядах ополчения являлось скорей проявлением рыцарского духа и отваги. Но вскоре, поняв, что он не способен разрушать, Юн Бо тихо удалился.