«Этот мальчишка хорош. Из него выйдет великолепный посыльный».
Киль Сан, не знавший, что означает слово «посыльный», обратился за разъяснением к старушке Каннан. Та сказала:
«Ты должен радоваться. Гость отметил твою расторопность и благонравие. Посыльный - это человек, который исполняет поручения хозяина. Он должен для этого, если понадобится, отправиться и в город, и в отдаленные провинции».
Киль Сан хорошо помнил тот зимний день, когда впервые увидел Ку Чхона, пришедшего на работу в усадьбу господина Чхве. Батрак оставил в душе парня жалость: он выглядел как оборванец. Будучи сам одиноким, Киль Сан сразу отнесся к незнакомцу с теплотой. Он часто замечал, как тот после рабочего дня уединялся и тоскливо смотрел на закат, при этом мальчик тоже ощущал на сердце невыразимую боль одиночества.
Однажды, когда хозяин был в отъезде, Киль Сан взял бумагу и уголь, стал рисовать божество - бодхисатву Авалокитешвару, держащего в левой руке бутыль, а в правой - ветку ивы. Увлекшись рисованием, юноша не заметил подошедшего человека, вначале он увидел пред собой ноги мужчины в соломенных чипсинах, а подняв глаза, наткнулся на лицо удивленного Ку Чхона.
«Ты изобразил божество сострадания?» - спросил батрак.
«Да», - обрадовано ответил Киль Сан.
«А где ты научился рисовать?»
«В храме Ёнгокса, у монаха Хегвана».
«Вон оно что...»
«Монах Хегван сказал, что в будущем я тоже смогу стать буддийским художником, как он сам».
«Стало быть, и письмо ты знаешь?»
«Совсем немного, господин».
«Не говори мне «господин», я такой же, как ты».
«Да...»
«Тебе надо чаще практиковаться, а то забудешь то, что умеешь».
«Да. Монах Хегван тоже это говорил».
«Верно».
«А еще он говорил, что мир скоро изменится».
Ку Чхон молча кивнул, темные карие глаза его стали задумчивыми.
Потом они встречались снова, но на тех тайных встречах Ку Чхон обучал Киль Сана, восполнял его пробелы в грамоте. Юноша старался запоминать каждое слово Ку Чхона. Монах Хегван, в отличие от батрака, был вспыльчивого и крутого нрава: мальчику случалось получать от него подзатыльники. Даже в том, что не касалось обучения. Ку Чхон же много не говорил, никоим образом не выказывал недовольства по поводу оплошностей ученика, но его суровый вид повергал парня в замешательство.
Между тем Киль Сан отложил в сторону нож и принялся за приготовление красок, чтобы расписать маски, но в это время его позвала Кви Нё, велела идти к госпоже. Юноша, отбросив свое занятие, тотчас поспешил к Большому дому, и увидел выходящего из террасы знакомого доктора Муна, которого раньше встречал в храме Ёнгокса. Они были с главным монахом друзьями детства. Киль Сан отвесил доктору поклон. Гость в ответ кивнул, его худощавое лицо утопало в густой белой бороде и светилось добротой. Госпожа Юн вышла проводить гостя, сложив руки пред собой, всем своим видом показывая учтивость и одновременно строгость.