– А кто смеется? Точно не я. Слушай, а может она разрядилась? Может, исчезла, а?
– Сомневаюсь. Чувствуете зуд в затылке? Это аномалию и выдает. Здесь она, родимая, чтоб ее!
Бросив несколько болтов, сталкеры обнаружили смерч у гаража, ворота которого были забрызганы кровью. Нетрудно было догадаться, но все же перепроверить стоило. Облегченно вздохнув, троица отошла от аномалии на безопасное расстояние. Уже отходя, Пух заметил длинный пушистый хвост, валяющийся на гравии под ногами. Милая была зверушка. Увидев ее, сталкер захотел было попробовать приручить такую. Слишком уж безобидной она казалась, слишком чуждой для этих опасных земель. Поглядывая на хвост, Пух подумал:
«В этом вся Зона. Уничтожает все, что находит малейшую лазейку к твоему сердцу».
Огромное колесо обозрения, памятный символ как Припяти, так и всей Чернобыльской Зоны Отчуждения в целом, лежало поваленное на бок, словно было вырвано из земли и отброшено на несколько метров неведомой, просто чудовищной силой. Страшно было даже представить, что здесь могло произойти. Если это сделало живое существо, то лучше бы не встречаться с ним. Ведь если у этого титана хватило силищи, чтобы повалить эдакую громадину, то люди для него – надоедливые насекомые, которых можно прихлопнуть и глазом не моргнув.
Парк аттракционов Припяти пустовал уже не один десяток лет. Впрочем, как и сам город. Лишь изредка сталкеры забредали сюда в поисках легкой наживы, но, поскитавшись по окрестностям, понимали, что ловить им здесь нечего, и попросту уходили обратно с пустыми руками.
Несколько ворон лениво перелетели с иссохшего дерева на блеклые, облезшие качели. Яркое солнце, гревшее спины беглецов теплыми лучами каких-то полчаса назад, заслонило тучами. Стало зябко и сыро. Такие изменения погоды в Зоне были в порядке вещей, так что никто этому не удивился. Даже Путник воспринял это как должное.
Неожиданно скрипнули качели. Рубик резко обернулся. Поняв, что это всего лишь ветер, он провел рукой по гладкой, словно шар для боулинга, голове и с облегчением выдохнул.
– Ты чего такой нервный? – спросил Пух, заметив, что его другу немного не по себе.
– А? Да так, ничего. Просто атмосфера здесь какая-то… тяжелая, что ли? На психику давит. Такое ощущение, будто за нами наблюдают. Никак не могу избавиться от этого чувства.
Путник дотронулся рукой до ржавой карусели, словно хотел убедиться, что это место реально. Сколько слышал о нем, и вот теперь выпала возможность побывать здесь.
– У меня тоже такое чувство, ребята. Может, мутант?
– Может, – кивнул Пух. – Держите ухо востро. Патронов мало, так что расходуем с умом. Попусту не палим. Путник!