– Неужели призраки? – спросил Рубик, не веря своим глазам. Сколько он уже повидал за время, проведенное в Зоне, но такое…
Сталкеры остановились, сбились в кучку, словно напуганные, ничего не понимающие котята. Готовые открыть огонь по призракам в любой момент, они молча наблюдали за фантомами, которые сновали туда-сюда по своим делам, отчего парк напоминал огромный муравейник. Где-то вдалеке играла веселая незатейливая мелодия.
– Народ, – позвал ребят Пух. – Не хочу вас расстраивать, но, кажется, мы угодили в аномалию. Влипли так влипли.
– Аномалию? – переспросил Путник. – Почему же тогда мы живы?
– Не всякие ловушки убивают моментально. Есть такие, что творят невообразимые штуки с пространством, искривляют само время. Что-то наподобие телепортов, только намного сложнее в понимании. Эта, похоже, что-то вроде проигрывателя. Показывает то, что происходило здесь много лет назад.
– Она опасна?
– Все в Зоне опасно. И эта аномалия – не исключение. Только какие проблемы она нам доставит – загадка.
Рубик рассматривал двух подростков, что стояли в нескольких метрах и о чем-то разговаривали. Сталкер подошел к парнишкам, встал прямо перед ними и помахал рукой по очереди перед лицом каждого. Те абсолютно ничего не заметили.
– Они что, не видят нас?
– Похоже на то, – сказал Пух, поправляя лямки рюкзака.
– Хоть что-то радует. Давайте подумаем, как будем выбираться из этой передряги?
– Попробуем определить границы этой аномалии, если они здесь вообще имеются. Других вариантов все равно нет. Знаете, сколько народу здесь до нас проходило беспрепятственно, и хоть бы хны! А мы, как обычно, вляпались не пойми во что! Вот что за несправедливость?
– Интересно, а что здесь сейчас за день? – спросил Рубик, когда сталкеры, не задерживаясь на одном месте, пошли дальше. – Насколько я знаю, парк так и не успели официально открыть из-за аварии, а здесь народу – словно рыбы в океане.
– Ну, «как в океане» – это ты загнул. Но я согласен с тобой, людей слишком много. Как-то не складывается то, что мы видим, с тем, как оно должно было быть. Скорее всего, мы видим отголоски того, что здесь происходило двадцать седьмого апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого, когда советские власти решили открыть парк, чтобы не допустить паники среди населения. То есть мы в Припяти, на следующий день после той роковой аварии.
– Обалдеть! – воскликнул Рубик, обгоняя идущих впереди призраков. – Жуть какая-то. Если бы я не знал, что представляет из себя эта чертова Зона, точно подумал бы, что свихнулся. Кстати, Путник, а ты там как, в порядке? Держишься молодцом?