Мысленно я с этим согласился. Профессор Фитцерей, наш общий начальник, крайне болезненно реагировал на любые попытки посторонних пробраться в его владения, особенно в его отсутствие.
– Мы можем с ним связаться до появления полиции?
– Не успеем, – я покачал головой. – Я должен идти, но вы можете попробовать дозвониться до него.
Взвесив все «за» и «против», коллега проследовал за мной в гардеробную.
– Позвоню ему из университета, – решил он. – Будет лучше, если вам не придется встречать купов в одиночестве.
Доктор
Мы вошли в морг за пять минут до полицейских. Кроме Эйзенхарта и сержанта Брэмли, я увидел мужчину в сером пальто.
– Мистер Конрад из четвертого отдела, – представил его Виктор. – Мистер Конрад возглавляет расследование по делу Хевеля. А это, мистер Конрад, доктор Альтманн, я рассказывал вам о нем по дороге, и… – Виктор перевел взгляд с Максима на меня, ожидая, что дальше церемонию знакомства проведу я.
– Максим Мортимер, ассистент профессора Фитцерея, главы кафедры танатологии.
Эйзенхарт удивленно вскинул бровь.
– Танатолог?
– Специалист-танатолог, – педантично уточнил Максим.
Замешательство Эйзенхарта можно было понять. В представлении обывателя танатология недалеко ушла от некромантии, и предполагалось, что служитель столь темного знания должен выглядеть, как положено всякой проклятой душе: мрачным как дрозд, затянутым во все черное и полубезумным. Мортимер с его белокурыми локонами, актерской улыбкой и юношеским обаянием не слишком вписывался в этот портрет. В отличие, видимо, от меня. Моя принадлежность к неблагородной профессии еще ни у кого не вызывала вопросов.
– Мы хотим увидеть тело, – впервые заговорил мистер Конрад.
– Одну минуту.
Я нашел необходимую камеру и с помощью Максима переместил тело на лабораторный стол. Полицейские склонились над ним.
– Это он.
Эйзенхарт согласился с коллегой.
– Как он умер? – поинтересовался Виктор.
– Истек кровью. Колотая рана, нанесенная обоюдоострым лезвием. Пробила бедренную артерию. Вот здесь, – показал я. – Сейчас она, разумеется, зашита – это стандартная процедура перед проведением эксперимента.
– Моя работа, – похвалился Максим аккуратностью стежков.
– Как он попал к вам? – это спросил уже мистер Конрад.
– У университета договор с городским моргом. Раз в месяц мы имеем право набрать из невостребованных тел определенную квоту для экспериментов по ресуррекции. Этот был в последнем поступлении. Я передам вам сопроводительные документы, они наверху.
– Среди неопознанных тоже? – уточнил полицейский.
– Таких среди невостребованных большинство. Если тело не подходит ни под одно из описаний, высланных полицией, по прошествии должного срока мы можем забрать его. Если есть сомнения, в морг вызывают седьмой отдел. Спросите детектива Эйзенхарта, он знает, как это происходит.