– Лиз, я знаю, что мы уже говорили об этом. Но я хочу сделать это официально. Мне кажется, я люблю тебя всю жизнь.
– Джонас, я даже не знаю, что сказать, – ответила она, поднимая взгляд и нервно усмехнувшись. Ее щеки зарделись от смущения. – Это так старомодно!
– Скажи «да». Это всё, что тебе надо сделать. Я обещаю дать тебе всё, что ты захочешь.
Мне захотелось упасть в обморок.
– Давай, – сказала Стефани. – Чего ты ждешь?
Лиз поглядела на отца:
– Хоть ты скажи, что он у тебя уже спросил.
Мужчина заговорщически улыбнулся:
– Это он сделал.
– И что ты ответил ему, о мудрейший?
– Милая, на самом деле решать только тебе. Это серьезный шаг. Но я бы сказал, что я не возражаю.
– Мама?
Женщина беззвучно плакала и лишь страстно закивала, не в состоянии сказать ни слова.
– Боже, – простонала Стефани. – Ну не тяните уже! Если ты за него замуж не выйдешь, это сделаю я!
Лиз снова посмотрела на Джонаса. Не задержался ли ее взгляд на моем лице, когда она его переводила? Память говорит мне, что да, хотя, возможно, я сам это выдумал.
– Ну, я, это…
Джонас достал кольцо из коробочки.
– Надень его. Это всё, что тебе надо сделать. Сделай меня самым счастливым мужчиной из всех ныне живущих.
Она в онемении смотрела на кольцо. Камень был огромный, размером с зуб.
– Прошу, – сказал Джонас.
Она подняла взгляд.
– Да, – сказала она и кивнула. – Мой ответ – «да».
– Ты это серьезно?
– Не тупи, Джонас. Конечно же серьезно.
И она наконец-то улыбнулась.
– Иди сюда.
Они обнялись и поцеловались. Джонас надел кольцо ей на палец. Я отвернулся, глядя на океанские воды, не в силах выносить это зрелище. Но, казалось, даже голубая водная гладь насмехалась надо мной.
– О, как я рада! – воскликнула мать Лиз.
– Теперь больше не красться по ночам, – со смехом сказал ее отец. – Вы в отдельных комнатах. Приберегите силы на первую брачную ночь.
– Папа, не будь вульгарен!
Джонас развернулся к ее отцу и протянул руку:
– Благодарю вас, сэр. Благодарю вас от всего сердца. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы она была счастлива.
Они пожали друг другу руки.
– Я это знаю, сынок.
Появилось шампанское, которое отец Лиз припрятал в сторонке. Наполнили бокалы и подняли их.
– За нашу счастливую пару, – сказал Оскар. – Долгой жизни, счастья, дома, наполненного любовью.
Шампанское было великолепно. Наверное, стоило кучу денег. Но я едва смог его проглотить.
Я не мог спать. Не хотел.
Убедившись в том, что Джонас крепко спит, я улизнул из дома. Было уже хорошо за полночь, над проливом взошла луна, большая и белая. У меня не было никакого плана, лишь желание остаться наедине со своим отчаянием. Сняв ботинки, я спустился по лестнице на пляж. Ветра не было, мир вокруг меня замер. Крохотные волны накатывали на берег. Я пошел. Песок под ногами был мокрым от шедшего весь день дождя. Окна домов надо мной были темными, некоторые даже еще были закрыты досками, будто гробницы.