– Эми! – заорал он. – Это я, Луций!
Он воткнул болт в дырку и ударил по нему головкой ключа, вгоняя его.
– Там кровь! Иди на запах крови!
Три поворота ключа, и болт был затянут. Четвертое отверстие встало на место. Луций ударом вогнал в него болт. Последний удар снизу в люк, уже намного слабее, и всё кончилось.
Луций, я не хотела…
– Всё нормально.
Прости.
Грир собрал инструменты и убрал их в пустой вещмешок. Внизу, в трюме «Шеврон Маринера», Эми и Картер утоляли свою жажду. Всё всегда так происходило, Грир мог бы уже привыкнуть. Но его сердце всё равно колотилось, а тело и сознание будто летели на адреналине.
– Я твой, Эми, – сказал он. – Всегда был и буду. Что бы ни случилось, сама знаешь.
С этими словами Луций двинулся обратно по палубе «Маринера», а затем полез по веревке в окно.
7
Эми пришла в себя и поняла, что стоит на карачках в грязи. На ее руках были перчатки, рядом стоял плоский пластиковый ящик с бальзаминами, а еще ржавый совок.
– С вами всё в порядке, мисс Эми?
Картер сидел в патио, вытянув ноги под столом с литой чугунной станиной и обмахивая лицо большой соломенной шляпой. На столе стояли два стакана чая со льдом.
– Этот человек хорошо о нас заботится, – сказал он и удовлетворенно вздохнул. – Уже и не помню, когда последний раз жажду утолял.
Эми неуверенно поднялась на ноги. Ее охватила страшная вялость, будто она только что проснулась от долгого сна.
– Идите, посидите минутку, – сказал Картер. – Дайте телу переварить принятое. День еды – день отдыха. И пусть цветы подождут.
Это правда, цветы были и будут, всегда. Как только Эми заканчивала высаживать один ящик, появлялся новый. То же самое с чаем – только что стол был пуст, и вдруг на нем появлялись два запотевших стакана. Эми не знала, какая незримая служба делает это. Всё это было частью этого места, его особенной логикой. Каждый день – как время года, каждое время года – как год.
Она сняла перчатки и прошла по газону. Села напротив Картера. Во рту стоял вязкий вкус крови. Она отпила чая, чтобы смыть его.
– Это хорошо, поддержать силы, мисс Эми, – сказал Картер. – Нет никакого проку морить себя голодом.
– Мне это просто… не нравится.
Она поглядела на Картера, который всё так же обмахивался шляпой.
– Я снова пыталась убить его.
– Луций хорошо знает ситуацию. Сомневаюсь, что он принял это близко к сердцу.
– Дело не в этом, Энтони. Мне надо научиться контролировать это, подобно тебе.
Картер нахмурился. Он всегда говорил короткими фразами, жестикулировал скупо, выдерживал паузы.
– Не вини себя так. У тебя было всего три года, чтобы ко всему этому привыкнуть. Ты в своем роде младенец, в том смысле, кем мы являемся.