.
Задача эта далеко не простая, ибо полиция, как и буржуазное государство вообще, переживает глубокий кризис, о чем свидетельствует и снижение эффективности, и падение авторитета полиции, и, наконец, полная утрата к ней общественного доверия. Об отношении граждан к полиции в США может свидетельствовать презрительная кличка американских полицейских — „pig” (свинья), которую, однако, сами они, не унывая, расшифровывают как свой гордый девиз: pride, integrity, guts — преданность, честность, мужество. Известен случай, когда летом 1983 года в городе Копервилле (штат Техас) судья приговорил 17-летнего Дж. Парсонса к шести часам пребывания в свинарнике за то, что он оскорбил полицейского, назвав его „жирной свиньей”. „Преподанный мне урок пошел на пользу, — заявил наказанный. — Познакомившись поближе со свиньями, я убедился, что они не так уж плохи по сравнению с нашими полицейскими”.
Политологи современного капитализма, выступающие в буржуазно-либеральном тоне, немало говорят о том, что в „массовом обществе”, обществе „плюралистической демократии” в борьбе с преступностью уже нельзя полагаться на насилие.
„Сила правоприменяющих органов не может иметь своим источником дубинку и пистолет”, — пишет бывший министр юстиции США Р. Кларк>23. Поскольку появились новые факторы, обусловливающие преступность в „изменяющемся обществе”, необходимы также новые методы контроля и борьбы с ней — такова, коротко говоря, буржуазная доктрина. В основе современной преступности, по мнению многих буржуазных криминологов, лежит научно-технический прогресс и такие сопутствующие ему явления, как урбанизация, индустриализация, а также слабая система контроля за преступностью. Получается, что антагонистические экономические и социальные противоречия, безудержная капиталистическая эксплуатация, погоня за богатством любой ценой и другие явления буржуазного общества вроде бы и ни при чем.
В оценках некоторых буржуазных исследователей нельзя не отметить и определенной трезвости суждений. „Превращение нашего общества в менее преступное, — пишет, например, американский криминалист Э. Шур, — может стать реальностью, вероятно, только в том случае, если мы действительно готовы ликвидировать социальные и правовые источники преступности в Америке”>24. Другой специалист — Дж. Мак — пишет, что сейчас уже невозможно изучать преступность, абстрагируясь от ее скрытых социально обусловленных факторов, „как нельзя поставить шекспировского „Гамлета”, исключив из пьесы роль матери принца Датского”>25.
Как же повысить общественный авторитет полиции, эффективность всех форм ее деятельности и сохранить при этом видимость ее „социальной непредвзятости”? Такого рода вопросами задаются сегодня правящие круги буржуазных стран.