- Если он лишил наследства детей, это значит, что деньги перейдут государству? Было бы обидно.
- О, нет. Он обо всем позаботился. Для начала, он решил, что распорядитель и единственный наследник — одно и то же лицо.
- Что это значит? Это хорошо, или плохо?
- Проблема не в этом. Я думаю, тут проблема в другом.
Он толкнул документы через стол, и я наклонилась, чтобы прочитать имя, напечатанное в двух местах на одной и той же странице.
- Ох,- только и произнесла я.
Потому что имя было моим.
Не помню, как я доехала домой. Я сдерживала свои эмоции, не способная принять то, что было написано черным по белому. Перед тем, как мы покинули банк, служащая сделала две копии списка документов — одну — для меня, а другую, чтобы оставить в депозитном ящике. Еще она сделала копию завещания, вместе с копиями всех документов, которые потом она вернула в ящик. Эрон получил один пакет, а я — другой. Поскольку я была названа распорядителем, она еще вручила мне оригинал завещания, для передачи в суд для официального подтверждения. Я собиралась связаться с адвокатом как можно скорее, потому что знала, что вляпалась по самые уши. Мне нужен был юридический совет и помощь, чтобы осознать полное значение этого странного поворота событий. Это было, как выиграть в лотерею, не покупая билета. Полмиллиона баксов? Нереально.
На улице мы с Эроном пожали друг другу руки. Понятия не имею, почему. Просто было ощущение, что достигнуто какое-то соглашение, и мы подтвердили его древним жестом, обозначающим мир и согласие.
- На чисто практическом уровне, - сказал Эрон, - у меня еще остался спальный мешок Дэйса.
Похоже, теперь он принадлежит тебе, вместе со всем остальным. Хочешь, чтобы я его сохранил?
- Нет, спасибо. Могу сразу сказать, что я ни за что бы в него не залезла, неважно, сколько раз его стирали.
* * *
Оказавшись на своей улице, я припарковала машину, заперла ее, прошла через скрипучую калитку, обогнула угол и оказалась на заднем дворе. Вошла к себе, бросила сумку и уселась за письменный стол. Открыла ящик и вытащила папку, где хранила копию брачного заявления моих родителей. Я знала, что найду, но все равно мне нужно было на это взглянуть.
Четыре года назад неожиданно обнаружился кусок моей личной истории. В ходе расследования женщина, с которой я беседовала, сделала замечание по поводу имени Кинси, поинтересовавшись, не связана ли я с семьей Кинси из Ломпока, города в часе езды к северу от Санта-Терезы. Я отмела идею, но что-то меня задело. В конце концов я пошла в библиотеку суда, где изучила документы и раскопала информацию, которую мои родители предоставили, когда подавали заявление на регистрацию брака. Она включала даты и места их рождения и имена их родителей.