Благодарю за подарок, потом спрашиваю:
– Как здоровье дяди Пети?
Хмыкнул гость.
– Живее всех живых. Тебе тоже долго жить приказал. Лекарство импортное, швейцарское стоило дороже паровоза, а всё едино не помогло. Я приехал с тобой побалакать, объяснить, что и как. Будет кто спрашивать про Чалдона, говори как есть – не знаешь, жив он или не очень. Будут давить, расскажи про последнюю встречу на кладбище. Про меня тоже скажешь правду: «Первый раз человека увидел. Он мне подарок от дяди Пети завез». Понял?
– Да.
– Теперь поговорим про дела наши грешные. Чемоданы из-под твоей кровати достали. Молодец! Ловко ты тему разрулил. Не боись, никто гонцов не видел. Зашли, ушли, следов не оставили.
– А адрес где взяли? Я же его никому не давал.
– Что адрес? Постоянная прописка твоей мамы в любой ее анкете есть. Тоже мне, секрет мадридского двора! Дальше давай. На хранение тебе оставлен наган, шлих и записная книжка. Так?
– Да, но…
– Наган ты со страху утопил, шлих на монеты поменял, когда Динка предложила. Про то знаю, претензий к тебе нет. Книжка где?
– Дома лежит, в сохранности.
– Наган утопил зря, мог бы на случай оставить. А вот золотишко отработать придется, книжку по-тихому ментам подкинь или сделай так, чтоб ее нашли. КГБ лютует, пока виноватого не найдет, новой жилки нам не видать. А как сыщут человечка, успокоятся. Вот и дай им след, пусть нюхают. Тот мужичонка, который нам россыпи сливал, забурел, скурвился. Как услышал, что Чалдон силу потерял, перестал знаться, ходит нос кверху задрав, все сопли видно. А мы его на земельку-то и опустим. Ладно?
– Ладно.
– Слышал, Чалдон тебе свои ружья оставил. Как они? Нравятся?
А вот фиг вам! Такое, понимаешь, жилище североамериканских индейцев. Дядя Петя в последнем разговоре велел себе клад оставить и не говорить никому о нём.
– Да я, честно говоря, даже не стрелял из них. Мужики еще в мае пристреляли, сказали, хорошие стволы. Но трехстволку из райкома партии попросили продать, а ИЖ мне не нужен, у меня «Белка», я его приятелю, коряку из класса, подарил, когда тот оленеводом пошел работать.
– Вот тут погоди. Говоришь, еще в мае ружья пристреляли?
– Ну да. Больно немку мужики помацать хотели. Отчим опять же просил. Я и разрешил. Дядя Петя, думаю, был бы не против. А патроны я бы ему компенсировал. Всё едино у него в магазине купленные были. Какая разница?
– Как магазинные?! Не самоделки?!
– Ну что я, самопал от фирмы не отличу? Верняк, из нашего магаза. Еще помню, когда мне охотничью снарягу принесли, мужики сказали, что Чалдон совсем старый стал, даже патроны теперь сам не набивает.