— Простите?
— Поэтому они и спрятали фотографии.
— Кто?
— Неважно, прошу вас, продолжайте. Что было дальше?
— Хидео… Мой бывший муж пытался спасти ее, но не смог. Нельзя спасти того, кто этого не хочет. Я повторяла ему это снова и снова. Бедняга. Это было просто ужасно.
— Расскажите про него.
Она с любопытством взглянула на Ивату.
— С того случая он изменился полностью. Словно в кабинку фуникулера сел один человек, а вышел из нее другой.
— В каком смысле? — спросил Ивата. — В чем он изменился?
— Он… словно бы закрылся. Был раздражителен, часто проявлял жестокость. Иногда не появлялся дома по нескольку дней подряд. А когда приходил, мне казалось, что он меня ненавидит. Бывало, уставится на меня разинув рот. Я думала, может, он просто смотрит в мою сторону, но нет, его глаза следили за мной.
Ивата потягивал чай, чтобы взбодриться.
— Он говорил с вами о том случае?
— Мы никогда не говорили о подобных вещах. Не такой он был человек. Мы не говорили о его детстве. И о поездке на фуникулере тоже. Даже о нас не говорили. Он просто окаменел. С того дня наш брак, можно считать, закончился.
— Когда вы развелись?
— Весной 1998-го.
— Он был в ярости?
Юми опустила глаза.
— Кажется, он огорчился, но все понял. Он извинился передо мной и сказал, что очень меня любит. С тех пор я его не видела. Но какое отношение поездка на фуникулере имеет к нынешней ситуации? Похоже, вы нашли связь.
— Госпожа Татибана, по некой причине кто-то убивает людей, ехавших в тот день в этой кабинке.
Она была поражена.
— Но почему?
— Я не знаю. Но на сегодня в живых осталось только двое. Вы. И она. — Он указал на фигурку маленькой девочки.
Юми поднесла к глазам снимок почти вплотную.
— Боже мой, там и правда была девочка!
— Вы знаете, как ее зовут?
— К сожалению, нет. Может, слышала… Но это было так давно!
— Хидео Акаси говорил с вами о планируемом самоубийстве?
— Нет, не припомню.
— Ни разу? Никогда не говорил, что ему незачем жить? Что он лишь бремя для вас и для других? Не жаловался на ощущение загнанности или невыносимую боль?
Она покачала головой.
— Может быть, он прощался со своими близкими? Раздаривал особо ценные вещи?
— Нет. Иногда он был словно опустошен. А порой страшно агрессивен. Он то игнорировал мое присутствие, то вел себя с крайним раздражением. В общем, как я уже сказала, на него фатально повлиял случай на фуникулере. Но что касается мыслей о самоубийстве — это вряд ли.
— Госпожа Татибана, что вы думаете о самоубийстве вашего бывшего мужа?
— Что за странный вопрос? Конечно, это ужасно. Но какое это имеет к нам отношение?