— Мать твою… — протянула она, опираясь спиной о стену. — Все-таки — это правда.
— Ахаха! Вот уж позабивала! Эффектно я появился, не правда ли?! Круто, правда, ты думала, что этого уже не будет, а я — вот он! Вот он я!
Голос звучал бодро, весело и крайне издевательски, но Катрина поняла: какую бы интонацию он ни приобрел — от детского плаксивого всхлипывания до агрессивного повышенного тона, сила и стальной оттенок его никогда не покидают.
— Пошел ты на хрен, — простонала Катрина.
— Нет! Не пойду. Я останусь с тобой, мне нравится с тобой, я так давно мечтал о том, как мы будем с тобой разговаривать по душам… Черт, сколько же нам нужно друг другу рассказать. Во многом нужно признаться, особенно тебе… Проклятье, как же я счастлив, что мы можем теперь общаться, вот так запросто — ты и я, и больше никого. Это потрясающе. Это нужно отметить, да, ты ведь как раз собиралась выпить, когда я тебя перебил. Давай же, давай выпьем вина…
Катрина не двигалась с места. Ей не было страшно. Вместо страха было лишь раздражение, порождаемое наглым, издевательским и насмешливым голосом исходившим из ее головы.
— Ну же, Катрина! Ну, что ты застряла на месте, будто черта увидела. Ахаха! Ну, давай выпьем, ты даже не представляешь, какое для меня будет удовольствие… да что там удовольствие, честь! Для меня будет честью пропустить стаканчик-другой в твоем обществе. Прошу тебя, не лишай меня этого счастья.
— Ты не думаешь, что с моей стороны будет крайне лицемерно — пить и разговаривать с тем, кто мне отвратителен, — к своему удивлению девушка заметила, что может отвечать этому голосу уверенным тоном, под стать ему же.
— Я это исправлю, — смиренно залепетал голос в ответ. — Обещаю тебя не раздражать и не расстраивать, если ты не будешь от меня отворачиваться. Просто ты не понимаешь, что для меня значит вот так с тобой общаться. Сколько лет мы знаем друг друга, и вот наступил этот миг. Прошу, давай выпьем, просто момент не будет полным, если мы не выпьем… ну, ведь так же принято — после долгих расставаний и разлук следует выпить. А у нас вообще отдельный случай — мы в первый раз в жизни разговариваем.
Катрина закрыла лицо руками.
— Ну же, Катрина, не стоит из-за меня противоречить собственным желаниям, — интонация начала слегка заметно меняться в более жесткую сторону.
Следуя странному посылу разума, однако, вполне осознанно, Катрина прошла в кухню и налила себе второй за сегодня бокал вина.
— Да-да-да! — подначивал ее голос, — еще немного, ну еще пару капель… ну ладно, и так сойдет — лучше, чем ничего.