– Вы обещали помочь? Вы сможете примириться со своей совестью, позволив этой девушке стать пожизненной пленницей?
– Смогу! – быстро ответила она. – Потому что она настолько упряма в своей страсти, что иначе просто убьёт себя. Так что будет мудрее позволить ей делать что хочет. Её любимый мужчина может умереть в любой момент, и тогда она освободится. Но пока она будет утешаться мыслью о том, что делает для него всё возможное, а также надеждой на его выздоровление; это может оказаться пустой надеждой, но в ней есть божественная самоотверженность. Ведь она говорит, что если он поправится, то она сразу же уйдёт и никогда не расскажет ему, что она его жена.
Красивое лицо Риварди выразило крайнее недоверие.
– Сдержит ли она своё слово, думаю я?
– Сдержит!
– Удивительная женщина! – и в голосе его прозвучала горечь. – Но женщины все оказываются удивительными, когда узнаёшь их лучше! В любви, в ненависти, в доброте, во зле, в уме и в крайней глупости – они чудесные создания! А вы, прекрасная подруга, вероятно, самая удивительная из всех них! Такая добрая и в то же время такая жестокая!
– Жестокая?
– Да! Со мной!
Она посмотрела на него и улыбнулась.
– Если я и жестока с вами, друг мой, – сказала она добродушно, – то только, чтобы стать ещё добрее!
После этого она его оставила и вышла наружу. Он видел, как её эльфийская фигура проходила среди цепей роз, которые в это время, казалось, связали сад яркими узлами цвета, и затем она спустилась террасами вниз, пройдя их одну за другой, приближаясь к монашескому уединению, наполовину похороненному среди сосен и оливковых деревьев, где дон Алоизус главенствовал над своей религиозной братией.
Он разгадал её намерение.
«Она ему всё расскажет, – подумал он. – И с его чудными полурелигиозными, полунаучными взглядами ей будет совсем нетрудно убедить его повенчать девушку этому безумцу, который наполняет дом своими криками».
Он повернулся, чтобы покинуть лоджию, но заметил профессора Ардини, приближавшегося к нему изнутри дома, заложив руки за спину, с нахмуренными от глубоких размышлений бровями.
– Сложное дело? – спросил Риварди.
– Более чем! – ответил Ардини. – За пределами человеческих возможностей! Но, вероятно, не за пределами той мистической силы, которую мы называем Богом.
Риварди пожал плечами. Он был скептиком из скептиков, и его современный светский опыт убедил его в том, что чего не может сделать человек, на то не способен уже никто.
– Последнее средство, предложенное синьорой, – любовь! – сказал он равнодушно. – Манелла Сорисо приняла решение выйти замуж за этого несчастного…