Легенький, как игрушка, разворотистый, с очень слабой отдачей, он оказался еще и пристрелян, и после того, как я первой пятеркой уловила, как он бьет, и вспомнила, что ближняя установка прицела — сто тридцать пять метров, вторую пятерку я положила «в пределах головного мозга». Настя смотрела на меня круглыми глазами.
Потом Настя набила себе шесть магазинов, стала на линию, зарядила карабин и… допустила классическую ошибку перворазника, побаивающегося выстрела — не прижала оружие к плечу, в результате карабин прилично ее лягнул. Получив от меня втык, следующий выстрел она сделала уже правильно.
К концу второго магазина страх перед выстрелом у нее ушел, и следующие четыре она уже вполне осознанно высадила по ростовой мишени. Последний попал в силуэт уже весь, что для первого раза можно считать отличным результатом.
Потом я взялась за «арку», решив израсходовать на ознакомительную стрельбу найденные у «Ленда» патроны. Первые выстрелы одиночными я сделала нормально, винтовка тоже была хорошо пристреляна, и я не ошиблась в оценке состояния ствола. Бой был кучным, винтовка лягалась, но не сильней «эсвэдехи»[40]. Прикол вышел, когда я решила попробовать «full аutо»[41]. Четырехпатронная очередь развернула меня и, сделай я пятый выстрел — боюсь, лежала бы на земле, все-таки протез иногда здорово подводит. Первой мыслью было — «да ну его на фиг, срочно поменять на „эм первый“ и не париться», но победило соображение, что опасность представляют не только люди, против которых «эм первого» вполне достаточно, но и местная живность, против которой может запросто не хватить и «арки». При мысли о гиене мне вообще страстно захотелось обзавестись противотанковым ружьем[42]! В общем, я решила не гнать лошадей, но забыть про режим стрельбы очередью.
Настена попросила дать ей попробовать «арку», но первым же выстрелом ее развернуло, почти как меня очередью.
А вот стрельба Насти из револьвера еще раз подтвердила, что стрельба из короткоствола, особенно из револьвера, сложнее, чем из длинного оружия. На пятнадцати метрах по поясной мишени Наська попала аж семь раз из пяти барабанов…
Тут, прервав мои мысли, из душа вышла одетая в одни трусики Настя:
— Саш, давай крем — буду массироваться.
Я улыбнулась такому неологизму и протянула ей детский крем, заметив при этом, что груди у нее стоят торчком и не колышутся даже без бюстика, а кожа на них светлее, чем на теле.
— Саш… — Настя принялась намазывать свои выпуклости кремом, чуть заметно морщась при этом.
— Что, больно?
— Да есть немного… Саш, нам завтра надо будет крема купить, а то он и тебе, и мне теперь нужен, а нам еще ж ехать сколько…