— Хартов! Ирод! С ума сошел?
— В-ви… в-винтовка, пропала! — Хартов хватал воздух ртом и никак не мог прийти в себя. — И ш-шашка!
— Ты уснул что ли? — в глазах Дорохова мелькнула ярость. — Ты знаешь, от кого мне эта винтовка досталась? Я тебя сам закопаю!
— Я… я…
Да как ему объяснить, что не его это вина, что в доме кто-то есть? Хозяин, может, вернулся или звери бродят…
— Я найду… найдем! Сейчас, только голова… пройдет.
Дорохов не ответил, он смотрел куда-то мимо него. Туда, где должна была лежать голова покойника. Хартов с трудом приподнялся и повернулся, чтобы увидеть, что отвлекло Дорохова?
Мешок лежал на полу, обнажив то, что до этого прикрывал. Соломенное чучело, еще недавно сидевшее на стуле.
— А где покойник? — прохрипел Дорохов.
И в этот же миг захлопнулась дверь, а на кухне с громким стуком открылась крышка подвала.
4.
Сначала появились руки, длинные и костлявые. Потом косматая голова, похожая на клубок грязных ниток. Ухватившись за края, существо подтянулось и выбралось из подвала.
— Ну здрасьти, гостя дорогия! — просвистело-пропело существо. Из коридора Хартов увидел, что ног у него нет, зато рук больше, чем положено. Четыре, шесть, восемь! И все торчали вдоль тела! Не человек, а громадный таракан, с лапами, похожими на пожеванные канаты.
— Стало быти, знакомиться давайтя, — в черном балахоне существо почти сливалось с голыми стенами.
— Ну чаво сидитя на задворках, проходитя, не боитися!
Дорохов вскочил на ноги и рванул к дверям, ухватился за ручку и потянул. Дверь как будто усмехнулась, но не поддалась. Тогда Дорохов юркнул в комнату, но тут же вылетел обратно, упал к ногам Хартова.
Из темноты вышел Денисов. Глаза его были черными, и в уголках рта виднелась густая бесцветная слизь. Руки в земле и в какой-то жиже, напоминающей гороховую кашу.
— Флюшка! Чиготь встал, как дерево! Ведя гостей!
Крепкая рука ухватила Хартова за воротник и будто беззащитного котенка швырнула к ногам черного таракана. Жалобно взвыли половицы, и рядом приземлился Дорохов. Лицо в крови, нос свернут на бок.
— Чиготь пожаловаля, гостя дорогиие? — пропело существо.
Мертвый Денисов помог забраться ему на стол, и оттуда черный таракан казался скалой, нависающей над всем миром. Хартов увидел, что и голов у него несколько. Три, четыре, пять! Торчали из шеи, из плеч, одна из живота. И все какие-то маленькие, будто почки весенние на ветке березы.
— Ну? Чиготь молчатя?
— Мимо проходили, — с трудом выговорил Дорохов, — погреться зашли. Ничего не трогали, не хулиганили. Отпусти, батюшка, а иначе…
— Чиготь иначя? — существо закачалось, того и гляди сорвется черным камнем и придавит насмерть.